Обо всем этом наш корреспондент беседует с академиком Олегом Крышталем — всемирно известным украинским нейрофизиологом, а также автором своеобразных повестей-размышлений «Гомункулус» и «К пению птиц».

Олег Александрович Крышталь работает в Институте физиологии им. Богомольца НАН Украины. В процессе исследований головного мозга у академика родилась идея о Метаязыке — грядущем средстве общения и объединения человечества. Об этом написана книга «К пению птиц».

Сегодня мы беседуем с учёным о том удивительном мире, который находится внутри каждого из нас. Проникновение в глубины мозга можно сравнить по количеству впечатлений с путешествием в самые необычные уголки Вселенной.

---

Какие из тайн мозга кажутся наиболее важными сегодня и какова вероятность их раскрытия наукой?

В некоторых областях науки ученым пришлось столкнуться с неожиданной проблемой. Оказалось, что познание имеет свои границы. Физики знакомы с этой ситуацией еще с тридцатых годов, со времен становления квантовой механики. Математики обнаружили, что некоторые теоремы, безусловно верные, невозможно доказать…

Учёных разных направлений интересует — возникнут ли эти границы перед ними? Когда и как они окажутся перед безмолвной стеной непознаваемого? С мозгом, пока что, дело обстоит так: мы намного больше не знаем, чем знаем. Но это еще не причина, чтобы говорить о «границах», поставленных перед нейрофизиологией...

Познание мозга — это одна из наиболее серьезных и быстро развивающихся областей науки; на нее расходуются огромные, планетарного масштаба суммы. Естественно, для людей очень важно знать — с помощью чего они думают.

Объем сведений о мозге растет с фантастической скоростью. Сейчас есть технологии и методы, которые позволяют буквально своими глазами увидеть, как происходит мышление. Томография, безвредные методы просвечивания мозга позволяют видеть в режиме «он лайн», то есть, параллельно с самым процессом мыслительной деятельности, — какие участки мозга работают в данный момент.

Подумайте только! Все убеждены, что чудеса прячутся где-то на небе или в других недоступных местах, — а главные чудеса в нас самих, в каждом из нас! Представьте себе, что такое мозг физически или химически: это вода — слабосолёный раствор, немного жиров и пептидов. И вот эта, казалось бы, простая система может удерживать в себе огромную информацию; при том, что она еще и предельно нестабильна! Все молекулы мозга находятся в постоянном круговороте, беспрерывно изменяются…

Наш собственный головной «компьютер» — главный вызов нашим способностям к познанию! Сможем ли мы постигнуть до конца, как он устроен, как выполняет свои основные функции, важнейшая из которых, безусловно, память? Впрочем, в области исследований механизма памяти сделаны очень значительные шаги, есть повод для оптимизма…

Ну, а творчество? Его ведь так просто, с помощью томографа, не исследуешь! Творчество — это проявление другого нашего свойства, ещё более таинственного, чем память. Это свойство — сознание. Другое дело, что я не могу определить это свойство, рассказать о его сути… Сознание — пока что вне поля научного поиска.

Через всю историю человеческой мысли проходят попытки представить себе ум более мощный, чем наш, разум, который мог бы руководить Вселенной. Для верующего это — Бог. Как по-вашему, существует ли в мире более мощный инструмент сознания, чем наш собственный?

В сущности, что может быть выше, чем индивидуальный ум? Выше может быть только ум коллективный. Но путь к нему нелегок. Каждый из нас ограничен своим личным опытом. У вас свой опыт, у меня свой... Как сделать так, чтобы мы объединили наши опыты? Говорят: ум хорошо, а два лучше!

Но два ума — это не вдвое лучше, чем один, а миллион голов не в миллион раз умнее, чем одна голова. Если бы зависимость качества ума от количества голов была столь простой, то мы бы на первых же выборах демократически разрешили большинство современных вопросов, и на Земле начался бы золотой век. Но этого, к сожалению, не наблюдается. То есть, наш коллективный ум не имеет коллективного сознания…

У меня такое впечатление, что человечество сегодня медленно, но верно идёт к созданию коллективного ума и сознания. В том числе, и с помощью средств тотальной коммуникации вроде Интернета. Но как это произойдёт, — я, пока что, не представляю.

Некоторые ученые и философы утверждают, что Бог и природа разговаривают с нами языком математики.
Но вы в вашей книге говорите о иных языках, необходимых для общения с высшим разумом. Вы предсказываете переход человечества на так называемый Метаязык. Что это такое?

Благодаря Метаязыку мы сможем общаться с помощью образов. Образ — это то, что выше слов. Это сложнее, чем слова. Слово может вызвать в нас образ; и тогда мы понимаем, что он намного больше и содержательнее, чем само слово, которое его вызвало. Как сказано у евангелиста Иоанна: «В начале было Слово».

Но что было после? Потом Бог создал мир и нас — и мир наполнился образами. Метаязык придёт тогда, когда мы сможем иметь общие для всех образы, вроде правил уличного движения или чувства радости от аромата сирени. Это будет новой ступенью общения людей.

Общие образы? Как вы представляете себе жизнь в мире, где образы одни и те же для всех, а значит, нет индивидуальной творческой активности?

Искусство — это и есть протометаязык. Общие для всех образы, которые, тем не менее, не гасят нашу творческую активность… Первобытный язык, доступный нам с древности. Предполагаю, что каким-то образом наука и искусство объединятся. Это произойдёт не при мне и вас. А вот нашим потомкам это позволит делиться между собою, так сказать, самым святым. Можно посмеяться и сказать, что тогда и святого ничего не будет. Но, во всяком случае, скроются из виду барьеры между личностями, и мир станет еще более удивительным.

Как мы будем двигаться к этому «сверхсознанию»? Может быть, создавая все более развитый искусственный интеллект? Киборгов, например…

Да, вы правы, это неминуемо. Сегодня делают силиконовые чипы, завтра они будут пластиковыми, а через десять лет появятся фантастически мощные компьютеры, которые будут состоять из настоящих нервных клеток. Клетки можно выращивать в пробирках. Это уже не фантастика.

Вы не исключаете, что в искусственных клеточных структурах появится и сознание?

А это большой вопрос. Я не могу ни исключать, ни утверждать, ибо я не знаю, что такое сознание.

Почему ваш роман о Метаязыке назван «К пению птиц»?

Пение птиц — образ, знакомый каждому. Пусть каждый вспомнит свои чувства в тот момент года, после надоевшей зимы, когда он впервые слышит весенний голос птицы.

И это «слово» Метаязыка?
Да, это сигнал Метаязыка, который всегда с нами.

Но, всё-таки, как мы сможем примирить, при нашей склонности к крайностям, и любовь к этим чувственным образам, и прагматическое мировоззрение, и наш, как вы выражаетесь, профессиональный идиотизм?

Сказано: могущий вместить, да вместит! В этом и есть чудо мозга. Мы примиряем в нём очень много, казалось бы, противоположных вещей. Наверное, потому, что человек одновременно и Я, и не Я.

Релятивизм, который пришел к нам из точных наук, сегодня невольно подвергает сомнению этические ценности — в частности, и из-за углубленного изучения мозга. Верно ли, что за этические реакции могут отвечать не столько наши убеждения о добре и зле, а целиком материальные, физиологические элементы, которые можно поменять местами, и мозг тогда изменит этическую ориентацию?

Так далеко мы еще не пошли, но при помощи томографии можно видеть, что отдельные части мозга отвечают за позитивные, а другие — за отрицательные эмоции. Но это важно не для этики, а для фармакологии… Очень велико давление цивилизации на человека.

Жизнь общественно активных людей подчас расписана на годы вперёд. Нужно быть в такое-то время в таком-то месте и делать то, что нужно. Нет времени, чтобы смотреть на звёзды и тем более слушать птичек.

Если выпасть из этого расписания, человек снизит свой общественный статус. Плата за него — снижение позитивных эмоций. Возникают опасные депрессии. Суммы от продаж антидепрессантов в индустриально развитых странах достигают миллиардов долларов ежегодно.

В вашей книге есть такое противопоставление: или личность — или бог, Сверхразум. Личность должна раствориться в нем, подчиниться, стать «рабом божьим». Но давление цивилизации, о котором вы говорите, не позволяет даже задумываться об этом Сверхсознании. Возможно ли такое, чтобы ваш Метаязык стал чем-то похожим на универсальный антидепрессант, успокоил бы «профессионального идиота»?

Когда настанет царство Метаязыка, личность (такая, как она сейчас есть) исчезнет. Между индивидуумами не будет барьеров, для преодоления которых мы используем языки или искусство, — в широком смысле, мы станем коллективным целым. С эволюционной точки зрения, это необходимый процесс, хотя бы потому, что сейчас, с развитием науки, сила технически оснащённого человека стала огромной.

Она может быть просто опасной для человечества. Так что общество будущего уже не сможет позволить себе роскошь состоять из отдельных своевольных единиц. Мы вынуждены будем связать наши сознания хотя бы для того, чтобы один из нас, овладев какой-нибудь новой силой или энергией, не погубил всех.

То есть, для безопасности?

Да, с точки зрения безопасности. Вы посмотрите на сегодняшний размах терроризма!.. Мы все увидели, как небольшая, хорошо организованная группа может нанести страшный вред. Она способна дезорганизовать все человечество. И это еще «цветочки»... С каждым годом возможности творить зло увеличиваются, и однажды мы все добровольно согласимся перестать быть семьей индивидуумов. Мы вынужденно станем жить в мире коллективного «Большого Брата». Но руководящей личности не будет. В этого Брата превратимся мы все вместе...

А будет ли этот переход к Метаязыку насильническим или добровольным?

Он будет, прежде всего, незаметным. Это эволюционный процесс, который уже идет и всё ускоряется. Я думаю, что он начался тогда же, когда появилось и само сознание, когда изобрели язык и начали общаться. Без языка не было бы сознания, не будет и коллективного разума...

Как же мы, все-таки, войдем в царство общего сознания? Через ворота детерминированности и узкой специализации, которые требуют от нас стать больше машинами, чем людьми? Но ведь с другой стороны к этой же точке идут созданные нами компьютеры и киборги... Не встретимся ли мы там с ними, став братьями по «сверхсознанию», взаимно растворившись — одни в других?..

Можно было бы написать целую серию научно-фантастических сценариев о том, как мы туда попадём. Да, один из возможных сюжетов связан с тем, что мы все больше специализируемся, становимся «профессиональными идиотами». Но ведь среди них есть выдающиеся творцы и гении своего дела! У нас сейчас нет возможности глубоко вникнуть в их мышление, приобщиться к нему; но, став с ними единым сознанием, мы получим доступ к их гениальности! Гений станет общим уделом…

А можем ли мы уже сейчас как-нибудь усовершенствовать свой мозг: например, ускорить его реакции, усилить концентрацию внимания, увеличить память?

В принципе, это не невозможно, но… Вы знаете, все имеет свою цену. Есть люди, которые имеют особые способности, — например, моментально считают. Проверили их на томографе. Оказалось, что они просто умеют концентрироваться намного лучше других. То есть, когда такой человек считает, то весь его мозг, не отвлекаясь, занят только этим. А вот обычный человек может готовить себе еду… и одновременно — сделать открытие!

Кстати, именно томография дала возможность увидеть разницу между сознанием и подсознанием. Вот простой опыт: показывают человеку белый экран. И отслеживают приборами сигналы из областей коры, отвечающих за зрение. Когда человек увидит что-то новое, эти области «засветятся» на мониторе. Экран пуст, затем постепенно оператор вводит на экран изображение. Человека спрашивают: «Что видишь?» — «Ничего!» А между тем, из мозга уже идет ответный сигнал.

То есть, человек уже видит что-то новое, но еще не осознает этого! Сознание пока регистрирует белый экран… Значит, его мозг отреагировал раньше, чем его «Я»! Очевидно, так делаются и открытия… Представьте, что мозг — это океан, по нему идут волны (мы видим их с помощью томографа); а наше «Я» — всего-навсего сёрфингист, который скользит по этим волнам…

Вы с оптимизмом смотрите на те изменения, которые предрекаете человечеству?

У меня нет здесь ни оптимизма, ни пессимизма. Я вижу этот процесс с одной стороны, другой видит по-своему, третий совсем не видит. Главное, что процесс идет…

— Вам самому нравилось бы жить в мире Метаязыка?

— А это уже был бы не я. И не не-я… Там ведь не будет Я и Ты. Что касается Метаязыка и «сверхсознания», то я мечтаю лишь об одном. Вот было бы хорошо, если бы мы, объединив свои сознания, все же не лишились бы возможности слушать пение птиц!..