Детская аудитория в Америке всегда ведет себя иначе, чем в России.
Дети здесь более раскованны, им больше позволяется, и они совершенно не отягощены почтением к авторитету взрослого.
Ребенок и подросток начинают общение с любым взрослым на равных. Хорошо это или плохо?
Детям и США уделяется колоссальное внимание. Прежде всего и том, что касается их безопасности и уважения личности ребенка.
В этом плане без натяжек можно сказать, что Америка относится к своим детям, как к своему главному достоянию. Если копать глубже...

Медленно ползу в автомобильной пробке по многоярусной эстакаде.
Впереди машины, сзади машины, справа машины, слева машины, подо мной машины и надо мной машины.

В каждой из них кто-то сидит, озабоченный своими делами, планами, мыслями и вопросом о том, когда же эта толкотня разсосется. К счастью для всех нас, это просто час пик, никаких аварий нет и через милю черепашьего движения вдоль центра города все меняется:
машины как застоявшиеся кони, стартуют с места в карьер- Америка катит дальше

25 января. День как день. Некоторые говорят, что перед катастрофой им снятся вещие сны, появляются видения, а черные кошки так и бросаются под ноги... У меня все по-иному. Никаких предчувствий и знамений. Работа как работа, без странностей и мистики. Как любая другая.

Так было и в этот раз. Обычное утреннее дежурство. За окном блеклое небо с белыми нитями от самолетов... «Всем собраться в зале. Всем срочно собраться в зале», — продирается сквозь дрему громкоговоритель, и по неуловимым ноткам голоса чувствую — что-то не в порядке

Передо мной в поверхности земли чернеет четко очерченный треугольный проем. Вниз уходит лестница.
Камни, обрамляющие проем, и камни ступеней настолько гладко отшлифованы, так плотно пригнаны друг к другу, что кажется, будто это свежий бетон, с которого только что сняли опалубку. Невозможно поверить, что этим камням несколько тысяч лет.

Темный треугольник среди выжженной уже к концу мая травы, под ослепительным светом полуденного солнца выглядит жутковато. Я делаю несколько шагов вниз и, когда глаза немного привыкают к полумраку, вижу ...

Тур Хейердал идет по следам своих предков...
Мы долго идем темным коридором и, наконец, останавливаемся перед самой обычной дверью. — Через несколько минут Тур примет вас, — как заклинание, звучат слова провожатого.

Немного волнуюсь: там, за дверью, тот самый Тур Хейердал, великий путешественник XX века, книги которого «В поисках рая», «Аку-Аку» бередили мое сознание с самого детства… — У вас всего полчаса. Постарайтесь управиться. Но вот открывается заветная дверь. Высокий подтянутый старик сидит перед цветистой картой мира, размашисто набрасывая какие-то строки на тетрадный листок…