Обойдя крепость, мы попадаем на внушительную бастионную площадку.

На гранитном постаменте возвышается памятник каперу времен наполеоновских войн, некоему Роберту Суркову. Фамилия Сурков, как прекрасно понимает читатель, совершенно нетипична для Франции...

Забегая вперед, скажу, что, как и в случае с Жаном де Бетанкуром, мне с Сурковым не повезло. Никто в Сен-Мало не смог пояснить, откуда ведет свой род сей достопочтенный пират. Поиски я продолжил и дома, но тоже безрезультатно. Являлся ли Сурков потомком россиян, как попал за границу, — осталось тайной...

Значение Сен-Мало, как столицы корсаров, заметно снизилось после реставрации Бурбонов. Но Франция еще до 1856 года продолжала выдавать каперские свидетельства! Да и не она одна. Именно в указанном году большинство европейских стран, подписав совместную декларацию, отказалось от ведения пиратской войны на море...

В лучах заходящего солнца мы покидаем Сен-Мало и направляемся в небольшой городок Плюмер Боду, где нас ждут французские друзья, сотрудники крупнейшего в Европе метеорологического центра.

Дорога извивается между невысокими холмами, покрытыми красивым хвойным лесом. Даже запах выхлопных газов, к счастью, слабее, чем неповторимый аромат океана... Правда, из машины океан не виден, но его присутствие ощущается везде, даже в цвете неба.

На площади небольшого бретонского городка нас встречает Гаэль Кедрон. Ее муж Бертран — в вычислительном центре и придет домой только вечером.

Проехав вслед за Гаэль несколько километров, видим невероятную картину. В небольшой, окруженной холмами долине расположился самый современный в Европе метеоцентр. Спутниковые антенны, устремленные в небо, напоминают кадры из фантастических фильмов.

Как известно, Бискайский залив — кузница всей европейской погоды, а этот громадный метеоцентр — не что иное, как кузница информации о европейской погоде... Отсюда данные о циклонах и антициклонах поступают в Париж, где их обрабатывают и передают далее по всему миру. На центр работают десятки спутников, педантично подмечающих все изменения в атмосфере.

Мы — не первые гости. У Бертрана и Гаэль гостят друзья, Марко и Хюгет, бретонцы, работающие сейчас на юге. В доме царит хаос от количества приезжих, но хозяйка радушна и приветлива. Вечером, с приходом Бертрана, мы все собираемся за столом.

Хозяин достает небольшую гармонику, очень похожую на гармошку из российской глубинки, и начинает петь. Поет он на бретонском языке, абсолютно непонятном... и не только нам. Мало кто из французов знает бретонский.

Бретонцы — потомки кельтов, переселившиеся на материк из Британии в V - VI вв. вследствие вторжения англов и саксов. Впрочем, племена кельтов жили здесь и намного раньше. Захватив полуостров в середине I в. до н. э., римляне назвали свою новую провинцию Арморика; но это — кельтское название...

Приостановив пение, Бертран и Марко произносят: «Я-а-а-х-м-а-д!». Так звучит по-бретонски тост «за здоровье». По нашей традиции, мы сталкиваем в едином салюте бокалы. Потомки кельтов угощают нас древнейшим напитком — кальвой, самогоном из яблок. Виноград в этих местах не растет, зато небольших зеленоватых яблок, пригодных для изготовления сидра, яблочного вина и кальвадоса, вдоволь.

Много и ароматных трав, на которых настаиваются напитки. Каждый бретонский род хранит известные только ему рецепты блюд и спиртных напитков, — как здесь утверждают, завещанные с кельтских времен... Сохраняются также легенды, сказки, баллады.

В душах и умах бретонцев причудливо переплелись христианские религиозные верования и древние языческие культы. Тут часто вспоминают мифологических героев, верят в домовых и духов, празднуют древние праздники. И, на мой взгляд, это здорово. Живет душа народа, не искорененная ни французским окружением, ни католической церковью...

Как я уже писал, здешний климат достаточно суров; сильные ветры дуют с Атлантики с октября по май. До последнего времени Бретань была провинцией, жившей лишь рыболовством и сельским хозяйством. С недавних пор началось развитие промышленности...

Прекрасный вечер подходит к концу. Последний бокал — и последний вопрос к метеорологу Бертрану: «Почему в прошлом году, когда наш парусник «Мелькарт» шел через Бискайский залив, все прогнозы погоды, которые мы запрашивали во Франции, а затем в Испании, оказались несостоятельными?».

Ответ Бертрана обескураживающе прост: «Мы не прогнозируем погоду в Бискае более, чем на 12 часов вперед; перспективные предположения делаются в Париже и в остальных метеоцентрах». Вот так так! «И это — при спутниках, при всех современных достижениях науки и техники?!» «Я думаю, что кельты, а затем и средневековые бретонцы лучше в этом разбирались, — улыбаясь, говорит хозяин дома. — Они были ближе к природе».

Трудно с этим не согласиться.