Волею судьбы мне неоднократно приходилось бывать на северо-западе Франции, в департаментах Бретань и Нормандия. Суров нрав этой земли. Античные авторы помещали здесь вход в царство Аида.

Быть может, именно сюда приплыл Одиссей, чтобы спуститься в царство мертвых и узнать о своем будущем... Но ни частые дожди, ни холодные ветры не могут остудить теплоту души живущих здесь людей. От них услышишь старинные баллады и легенды.

А сколько загадок хранит местная история!..

Мне всегда хотелось попасть в старинный нормандский город Гранвиль на берегу Ла-Манша. Хроники гласят: здесь было поместье некоего Жана де Бетанкура, барона Сен-Сартен де Айер.

Он родился в 1339 году, в графстве Э в Нормандии; с юношеских лет принимал участие в военных кампаниях, проявив себя, как отважный воин и искусный мореплаватель. Жан де Бетанкур мечтал о новых землях, желая снарядить дальнюю морскую экспедицию.

Однажды барон ознакомился с донесением испанского дворянина Альмонастера, захватившего один из островов Канарского архипелага — остров Лансарот. Альмонастер привез в Испанию несколько пленников и образцы островной флоры и фауны, которые свидетельствовали об изумительном плодородии Канар.

Покинув свой родовой замок, Бетанкур отправился во французский порт Ля-Рошель, где приобрел корабли, собрал небольшой экспедиционный корпус и закупил припасы. Начав движение из Ля-Рошели, флотилия зашла в испанский порт Ля-Корунья; затем, обогнув Пиренеи, пришла в Кадис, а оттуда достигла Канарских островов.

С глубочайшей древности архипелаг пытались колонизовать — в частности, из-за наличия на нем особых лишайников, дававших ценный пурпурный краситель. Еще во ІІ тыс. до н. э. Канары посещали финикийцы. Позже здесь высаживались карфагеняне, греки, нумидийцы. В средние века арабские купцы держали на островах красильни для тканей.

За арабами на архипелаг пришли генуэзцы, португальцы, испанцы... Однако, никто из них не пытался подчинить себе свободолюбивых гуанчей. По сути, войну с туземцами начала экспедиция Бетанкура.

Правитель Мавритании, Юба II, живший на рубеже новой эры, оставил ряд трудов по истории и географии, в том числе, и об островах, лежащих в Атлантическом океане.

Летописцы Жана Бетанкура считают, что француз был знаком с отрывками из книги Юбы II и потому безошибочно ориентировался в проливах Канарского архипелага.

В жестоких схватках между солдатами барона и островитянами, хоть и не сразу, но перевес оказался на стороне европейцев. К чему это привело, мы хорошо знаем. К концу XVI столетия уникальное, по мнению антропологов, население островов было уничтожено, рассеяно и ассимилировано...

Итак, острова были подчинены французами, но, в силу политических обстоятельств, стали собственностью Кастилии. Впрочем, стареющий барон наказал тем, в чьем управлении остались острова: «Я оставляю вам власть и право поступать так, как вы сочтете нужным, но не забывайте при этом блюсти мою честь и выгоду».

В 1415 году Жан де Бетанкур покинул Канары и вернулся в Нормандию, в Гранвиль, где и скончался десять лет спустя. Одним из последних его деяний была встреча с римским папой.

Откликнувшись на просьбу барона, тот послал на Канарские острова епископа и священников... По сути, завоеванием Канар начинается всемирная экспансия европейцев, поиск и захват все новых земель. Скоро огнем и мечом проложат себе дорогу в Африку, Индию и Америку португальские, испанские, английские колонизаторы...

Современный Гранвиль — городок тихий, без особых достопримечательностей. Узкие улочки ведут к средневековой крепости, внутри которой находятся замок, небольшой по французским меркам собор и музей. Пофотографировав, мы отправляемся в музей.

Узнав, что мы из Украины, нас очень радушно принимают сотрудники архива, и… И оказывается, что они совершенно ничего не знают ни о бароне Жане де Бетанкуре, ни о его деяниях! Мы настаиваем, звоним в городскую библиотеку.

Ответ точно такой же. «Мы не знаем никакого Бетанкура в Гранвиле. Город существует с середины XV столетия, а что было здесь до того, не в нашей компетенции. Может быть, вам помогут в Париже?..» Скажу сразу: поместье мы не нашли.

В районе Гранвиля десятка полтора сохранившихся замков. Какой из них принадлежал роду Бетанкуров и принадлежал ли вообще, осталось загадкой. Быть может, повезло бы больше, обладай мы избытком времени. Но... стоит ли? Если соотечественники не помнят своего предка, прославившегося кровавыми деяниями, — может быть, это и есть справедливая награда за его «подвиги»?..

От Гранвиля до места, куда мы направились затем, немногим более 30 км. Называется этот населенный пункт — Мон-Сен-Мишель. Я пишу «населенный пункт», поскольку до сих пор не знаю, как определить увиденное: город, замок, крепость или... космический корабль? Игривые французы, да простит их читатель за натурализм, называют это место «Божественной какашкой»...

В переводе Мон-Сен-Мишель означает — гора святого Михаила, по-нашему — гора архангела Михаила. Во время прилива здесь видишь остров, соединенный с сушей узкой дамбой, во время отлива — сплошную песчаную сушу. Кстати, высота прилива тут достигает шести метров, а наступающая вода несется по песку со скоростью скаковой лошади... Говорят, что еще не так давно французы устраивали соревнования, в которых соперником всадников выступал прилив. Проигравший оказывался в воде, что было очень небезопасно.

Мон-Сен-Мишель открывается за много километров. Зрелище это удивительно. Над абсолютно плоской равниной высится нечто заостренное, уходящее ввысь. Ближе это нечто превращается в сказочный замок короля Артура. Затем видение обретает реальные черты: прорисовываются мощные стены, амбразуры для ружей и орудий, башни, острый шпиль собора.

Туристов — тьма. Недаром тьмой на Руси называли десяток тысяч...

На этой горе люди поселились с незапамятных времен. Шутка ли сказать, такой естественный наблюдательный пункт и самим Богом созданная крепость! Овладев Галлией в I в. до н. э., римляне основали здесь укрепленное поселение, перешедшее впоследствии к франкам, а от них — к норманнам.

Возведение крепостных сооружений и монастыря было начато в XI столетии. С XIII века гора архангела Михаила становится аббатством. Как и многие другие католические храмы, местный собор строился веками. Изменения в его облик внес XIX век, когда собор достиг нынешней высоты. Шпиль возносится над уровнем моря более, чем на 145 метров.

Оставив машину, мы начинаем восхождение. Под горой уютно расположились десятки сувенирных магазинчиков, отели и креперии, по-нашему, блинные, где пекут традиционные для севера Франции блины — крепы. Делаются они из гречневой муки на молоке.

Начинкой может быть все, что угодно. Крепы взбивают в больших латунных кастрюлях; взбивающие держат ритм, как заправские барабанщики. Это вызывает интерес у зевак, подогревает их аппетит и рождает желание приобрести свежий дымящийся блин...

Узкие улочки взбираются в гору, по ним движутся колонны экскурсантов. На своем веку я повидал множество храмов различных конфессий — на равнинах, в горах и ущельях, но Мон-Сен-Мишель не идет с ними ни в какое сравнение. Поднявшись наверх, видишь все вокруг на много километров: поля, леса, небольшие деревушки и, конечно же, необъятную гладь залива Сен-Мало.

Ощущение одиночества сливается здесь, на стометровой высоте, с чувством близости к Господу. Уверен, что со мной согласятся многие из тех, кто едет сюда за тысячи километров... Пройдя через анфилады зданий, заглянув в жерла невиданных по размеру каминов, начинаем спускаться вниз. Навстречу нам движутся новые толпы туристов...

Дорога приводит нас в город, чья судьба в прошлом была неразрывно связана с морем. Это столица средневековых пиратов — Сен-Мало. После Мон-Сен-Мишель кажется, что нас уже ничто не может удивить, — но это ошибка... Город-крепость поражает и восхищает. Многометровой толщины стены, под их защитой — старинные дома на мощеных брусчаткой улицах... и все это стиснуто на небольшом полуострове, омываемом со всех сторон водами одноименного залива.

Толщина стен столь значительна, что сверху по ним проложена дорога, опоясывающая жилую часть города. На одной из бастионных площадок стоит памятник Жану Картье, отважному бретонцу, совершившему четыре плавания в Канаду. Благодаря его усилиям в 1534 — 1544 годах были исследованы и нанесены на карту острова Ньюфаундленд, Антикости, побережье залива Святого Лаврентия и река с тем же названием.

Долгие годы записки Картье, вышедшие в 1545 году, были азбукой для исследователей Канады.

Северо-западная территория Франции, современные Нормандия и полуостров Бретань, испокон веков были землями неспокойными. Рядом, через пролив, Англия; а между ней и Францией то и дело вспыхивали войны, укреплявшие в местном населении непокорный, мятежный дух. Как только кто-либо из противников ослабевал, приморские города Гавр, Сен-Мало, Брест и другие пытались стать вольными...

Процветало в этом районе и пиратство, наносившее ощутимый ущерб торговле. Корсарские суда наводили ужас на побережья обеих стран. С годами пиратство переросло в каперство — вид грабежа, узаконенный государством. Частным лицам позволялось тогда вооружать корабли и нападать на военные и торговые суда противника... Невообразимых масштабов морской разбой достиг во времена Великой французской революции 1789 - 1794 гг. и правления Наполеона.

Не сломила отчаянных бретонцев даже введенная Бонапартом континентальная блокада Англии. Небольшие бискины и кэтчи, быстрые и очень мореходные суда, искусно маскируясь, лавируя в причудливых бухтах, пересекали Ла-Манш. Они перевозили тысячи тонн контрабандных грузов... Чаще всего путь контрабандистов лежал к стенам Сен-Мало, как мы знаем — города с давней пиратской «славой»...