Виктор ГЛУШКОВ. Россию в свое время связывали в единое целое железные дороги, затем электрические сети. При современных масштабах экономики, постоянном расширении связей между объектами хозяйственной деятельности функция интеграции страны выпадает на долю ОГАС.

Грех сказать, чтобы замыслы Виктора Михайловича не поддерживали на самых высоких властных уровнях. Он был удостоен звания Героя Социалистического Труда, многих премий.

Ему выделили достаточно средств, чтобы за несколько лет развернуть Институт кибернетики в целый научный город на окраине Киева (ныне там с полдюжины отдельных, далеко не процветающих институтов). А про необходимость создания все более масштабных автоматизированных систем управления, вплоть до общегосударственной, говорили на XXV съезде КПСС...

И все-таки, с каждым годом Глушкову приходилось одолевать все более сильное противодействие. Неявное, но нарастающее, — быть может, оно ускорило трагический конец... Глухой отпор бюрократов, скорее интуитивно, чем сознательно почуявших в Глушкове опаснейшего из врагов.

...ОГАС не была призвана заменить людей. Руководители всех рангов лишь должны были получать от нее свежие, точные, всегда своевременные данные, — а уж на их основе принимать решения. Подчеркиваю — всех.

Самая полная информация о ходе дел на производстве, на транспорте, в энергетике становилась доступной и директору завода, и хозяйственнику, и инженеру. Никаких утаиваний, искажений; никакой возможности для высшего руководства обладать ключевыми сведениями и сохранять их в узком кругу «посвященных». Административные царьки, партийные бонзы могли стать простыми, хоть и облеченными властью распорядителями. Исчезала жреческая монополия на знания.

Одними из первых забеспокоились присяжные философы. «Вы хотите сделать кнопочное управление промышленностью, — а как же идеология?! Ведь она не сводится к практической целесообразности. Есть мнения, вырабатываемые наверху как бы вопреки экономике, но оправданные политически; оттуда виднее; не начальнику цеха судить о справедливости постановлений Совмина или ЦК...»

Виктор ГЛУШКОВ. Бумажная стихия обладает такой способностью — рождать справки ради справок. И вот, практика сегодняшнего дня показывает, что до 90 процентов информации, которая в бумажных справках содержится, никем не используется, никем не читается...

Поэтому будущее управления связано с переходом на безбумажную информатику. Правильная форма использования электронно-вычислительной техники связана с принципиально другой технологией — когда в момент своего рождения информация сразу же превращается в форму, которая доступна машине.

Благодаря этому основные информационные потоки замыкаются в машинах и между машинами, а человек получает информацию, необходимую ему, в бумажной форме только тогда, когда ему нужно.

А это было еще страшнее. Глушков замахнулся на святое: на право столоначальника выдать или не выдать справку, наложить, руководствуясь лишь своими интересами, резолюцию «разрешить» или «отказать»; на право секретарши положить ваше заявление сверху или снизу стопки; на право конторских златоустов писать пустословные реляции о несуществующих успехах...

Кстати: ведь и освященной на Руси столетиями практике приписок, дутых цифр, приятных дремлющему глазу «верхнего» руководства, грозила ОГАС!

Виктор ГЛУШКОВ. Машина — это огромный усилитель, и она усиливает ту информацию, те возможности, которые в нее закладывают... Основываясь на правдивой информации, можно получать действительно усиление человеческого интеллекта с помощью машины — то, чего без машины сделать было бы нельзя.

Но если заложить в машину заведомую ложь, то она эту ложь усилит и выдаст такую уже ложь, в которой разобраться окончательно будет невозможно... Главное условие успеха автоматизации — это правдивость, честность исходной информации.

На все, что делает чиновника грозным и всегда сытым, посягнул этот сухарь-кибернетик! Ох, недаром после смерти Виктора Михайловича из некролога, написанного знающими людьми, учеными, в газете «Правда» почему-то выпал абзац про ОГАС... Но и покушением на бумажное всевластие завов и замов не ограничивалась опасность Глушкова.

Виктор ГЛУШКОВ. Ну, допустим, что в сфере производства все в порядке. Но как быть с другой сферой, сферой потребления? Как сделать так, чтобы рубль, заработанный честно на производстве, значил больше, чем десять или сто даже рублей, заработанных путем различного рода махинаций, спекуляций, мошенничества в непроизводственной сфере — в сфере обслуживания, в сфере потребления?..

Еще в 1963 году мне пришла в голову мысль, как можно помочь делу чисто экономическими методами, как сделать так, чтобы действительно были разные рубли. Для того, чтобы это можно было сделать, необходимо ввести систему безналичных расчетов для населения, ту, которая действует в настоящее время для организаций и предприятий. Здесь тоже может выручить кибернетика...

Если у каждого гражданина, работающего на предприятии или получающего пенсию, законные социалистические деньги, то будет счет, на который переводятся эти деньги. То можно осуществить продажу дефицитных товаров по безналичному расчету. Скажем, автомобили, ковры, хрусталь... вплоть до того, что, скажем, билеты на какие-то премьеры, заказ столов в модных ресторанах тоже можно делать по безналичному расчету.

Тогда у различного рода спекулянтов, которые не получают денег от организаций по перечислению, а получают их непосредственно у населения, отпадет возможность использовать эти деньги для накопления. Этим самым можно было бы в корне сразу подорвать стремление к незаконным доходам.

Сия, весьма неожиданная, сторона применения ОГАС или, во всяком случае, некоей ее части, относящейся к финансам, не могла не вызвать тревоги у некоторых наших граждан.

Ведь еще 30-40 лет назад тихонько посиживали за служебными столами подпольные миллионеры, исподволь накапливая силы для того, чтобы однажды нанести удар и стать легальными воротилами бизнеса. Были среди них люди умные и влиятельные.

Хоть с этим и не соглашаются былые сотрудники Виктора Михайловича, но я полагаю, что предложение ввести всенародную «безналичку» (с полным, естественно, контролем над источниками дохода) могло дойти как раз до тех, кому уже от одной постановки вопроса об этом перехватывало дыхание. А вдруг очередной партсъезд возьмет да и проголосует «за»?! Да, неудобный человек был Глушков...

Владимир СКУРИХИН. Виктор Михайлович говорил, что он — кибернетик. А кибернетика — это основная составная часть системотехники,
т. е. искусства построения новых систем. Но ведь для того, чтобы построить любую систему, в том числе на уровне государства, надо всегда ответить на вопрос: «Чего мы хотим?» Без ответа на этот вопрос никакая система не может быть эффективной.

Собственно, без этого не заработала бы и ОГАС, — без четкого ответа на вопросы: «К чему стремимся? Что строим?..» Но до сих пор ответы теоретиков и практиков власти — куда мы все, в конце концов, идем? — на редкость суесловны и неконкретны, на уровне анекдотического «европейского выбора»...

От отсутствия государственной перспективы, неумения поставить четкие цели (ближние и дальние, как делал Глушков) — и киевский кибцентр, неповторимый, быть может, единственный на Земле наукоград подобного масштаба, раскололся на цепочку институтов, чье благополучие нередко зависит от сторонних заказов...

Хорошо хоть, что умы и таланты остались те же... Да, способные люди — это единственное, чем мы не бедны. В Международном научно-учебном центре информационных технологий и систем создают для машин программы, распознающие зрительные образы: соответственно «обученный» компьютер на аэрофотоснимке мало того, что отличит пшеничные поля от городской застройки, — еще и подскажет, на каком поле колосья погуще!..

Теперь из пары-тройки обычных плоских снимков человека, сделанных с разных сторон, можно вылепить на экране фотоскульптуру, — радуйтесь, детективы и историки! А распознавание слов, диалог карманного компьютерчика — «умной» записной книжки — со своим владельцем? Морозец слегка продирает, когда впервые слышишь осмысленный разговор человека с блестящей коробочкой: «Найди файл такой-то... Читай текст... Повтори... Стереть!» — «Вы действительно хотите стереть этот файл?» — деловито спрашивает коробочка.

В Институте проблем математических машин и систем работают нейрокомпьютеры — подобия сетей мозговых клеток, строящихся, развивающихся по мере усложнения решаемых задач. Даже на мониторе видно, как электронные «клетки» слагаются во все более обширную, многоярусную сеть...

Я видел, как такая машина, создав в себе модель автомобильного салона и пассажира, произвольно движущегося в нем, ищет и находит наилучший вариант выброса спасательных подушек во время аварии. Чтобы не промахнуться, а вправду оградить человека от удара... Рождается электронный помощник дешифровщиков, палеографов, всех, кто корпит над старинными и малопонятными текстами.

Нейрокомпьютер сравнивает самые «размашистые» рукописные литеры с известными ему начертаниями букв — и на глазах, весьма редко ошибаясь, отыскивает аналогии...

Жива глушковская закваска! Из этих бы звеньев, из отдельных талантливых находок наших кибернетиков — да выстроить мощную, чувствительную, всезнающую сеть, которая поможет хозяйству стать крепким и легко управляемым. Тем более, что, по мнению того же академика Скурихина, нынешний интернет как нельзя лучше подошел бы в качестве материальной основы для ОГАС! Но — только основы.

Изобретение Глушкова куда универсальнее и полезнее, чем действующая «мировая паутина». Интернет только отвечает на запросы, но не создает моделей, необходимых для планирования и управления, этих импульсных двойников реальности. ОГАС, в некотором смысле, параллельная реальность, скрытая под кожухами тысяч машин...

Жаль, что она не родилась.

---