Вопрос о возможности существования на острове подземных тайников, записанный в моем дневнике четырнадцать лет назад, был не случаен. Храм Ахилла почитали, столетиями Понтарху преподносили ценные дары.

Но вот поселения, жители которого могли бы охранять храм и сокровища, на Левке не было. Как помнит читатель, ночевать, а жить и подавно, на острове было запрещено. Пребывало там всего несколько жрецов, обслуживавших храм.

Уже в древние времена храмовые ценности были желаемой добычей для пиратов и грабителей. Конечно, согласно легендам, герой Троянской войны умел отбивать нападения. Тот же Филострат писал: «Амазонки… взялись за весла и стали учиться плавать, а когда научились мореходному искусству, то весной отправились… к храму.

Пристав к острову, они прежде всего приказали… вырубить деревья, которыми был обсажен кругом храм; когда же топоры, отраженные от деревьев, одним попадали в голову, другим в шею… амазонки бросились к лошадям. Но Ахилл навел такой ужас на коней, что они, не повинуясь узде, поднялись на дыбы. Сбросили с себя женщин… и, рассвирепев… бросились на лежащих амазонок и стали бить их копытами».

На самом же деле остров неоднократно подвергался набегам грабителей, один из которых доподлинно зафиксирован. К сожалению, не сохранилось имя человека, освободившего остров от пиратов. В Ольвии, крупнейшем греческом поселении в северо-западном Причерноморье, был найден каменный блок, с высеченной надписью «…и захвативших (священный остров) для грабежа эллинов перебил, и бывших с ними изгнал с острова, и, прибыв в город, оказал много важных услуг народу ольвиополитов…».

Исследователи острова предполагали, что должны существовать потайные хранилища, куда могли бы прятаться люди и ценности во время опасности. На такие убежища намекал уже во II веке нашей эры римский поэт Руфий Фест Авиенна. Он писал: «Вогнутая скала образует пещеры обширным изгибом, где скалы разверзаются источенными массами и висят искривленным сводом».

Возможно, одной из таких полостей был грот, к которому мы сейчас плывем. Вход в него находится под водой. Чтобы проникнуть в этот естественный «сейф», нужно нырнуть и плыть несколько метров под толщей каменной плиты. Рядом еще один глубочайший разлом скальной породы, тоже естественное укрытие. Женя Левченко — хороший собеседник и следопыт...
Он обследовал все полости на острове, и к его опыту я могу добавить только то, что сам остров состоит из крепчайших силицитовых пород, которые с трудом берет динамит, и древних искусственных тайников на острове нет и быть не могло. Нет здесь и пещер, так как они образуются только в известковых породах. Известняки на Змеином залегают очень глубоко, в 50 метрах под водой. Но вот другие естественные полости — расщелины и гроты — есть.

Еще экспедиция 1899 года хорошо исследовала и описала эти пустоты. В них могли прятаться люди, в них могли хранить и ценности, — для этого даже не нужно было нырять в воду. Над гротами есть еле заметные трещины в породе, которые выходят на поверхность. Их прикрывает трава, а в ней искать непросто.

Через такие щели в момент опасности жрецы могли опускать на тонких веревках свертки с ценностями. В более близкие к нам времена здесь скрывались защитники острова. Тогда немцам с крейсера «Бреслау» так и не удалось найти пять человек, которые к тому же прятали шифровальную машину, шифры, продовольствие и оружие.

Подойдя к восточной оконечности острова, мы сталкиваемся с сильным течением и вынуждены повернуть вспять. Черное море уникально, его течения подобны двум колесам велосипеда. Одно «колесо» вращается — в левой части моря, западнее Крымского полуострова, другое — восточнее. Современные суда их не ощущают, а вот для древних эти течения были иногда добрыми союзниками, иногда — опасными врагами.

Высаживаемся в южной бухте, на пляже, который называют дамским. Именно в этих местах в разные годы найдено наибольшее количество остатков керамических сосудов и черепицы. Здесь же единственное место, где слой почвы достигает 20-30 сантиметров. Потеряв еще в эпоху античности растительность, остров стал терять и почвенный покров. На нем нет деревьев и кустарников, — только трава, да немного овощей, выращивают островитяне в небольшой теплице...
Проблема даже не в сильных штормовых ветрах: дождевая вода насыщена солью! Попадая на растения, вода испаряется, а выпавшая соль сжигает живую ткань.

Я осматриваюсь вокруг. Многое здесь изменилось. Там, где когда-то были сделаны находки, теперь — новая спортплощадка и плац. На кое-где сохранившихся клочках почвы виднеются кусочки керамики. Осторожно орудуя ножом, извлекаю из земли несколько рукояток и ножек амфор, фрагменты чернолаковой керамики. Все это уже неоднократно перелопачено и никакой ценности не представляет. Но вот, это что?..

Аккуратно очистив осколок от пыли, обнаруживаю на нем клеймо мастера. На дыбы поднялся конь, под конем — надпись. Прочесть ее трудно, но, как мне кажется, это клеймо города Синопа. Синопские гончары были одними из основных поставщиков керамических сосудов в северо-западное Причерноморье. Вот уж вправду, по крупицам отдает нам остров свои сокровища!..

Я начинаю восхождение к маяку, который издалека напоминает готовящийся к старту космический корабль. Интересно, как на этом же месте выглядел храм Ахилла? Это можно только предполагать.

Сооружение было внушительным: вот что писал один из основателей Одесского общества древностей Н.Н. Мурзакевич, высадившись на остров в 1841 году: «…груды камня, сложенные в кубические сажени, и это все были остатки храма Ахиллова…

Этот вандализм был совершен с таким усердием, что от Ахиллова храма не осталось, как говорится, камня на камне». Все ближе стена маяка. Останавливаюсь и вспоминаю, как тогда, в далеком 88-м, наш коллега по экспедиции Сергей Сергеев прорыл вдоль стены маяка траншею длиной метров 15, глубиной в штык лопаты.

Он считал, что таким образом сможет найти остатки древней дороги или фундамент храма. Ему не повезло. А вот другому участнику нашей экспедиции Роману Кравцову удача улыбнулась. Он провел небольшой раскоп во дворе маяка и нашел прекрасно сохранившуюся мраморную плиту.

Вхожу во двор. Вот оно, место находки. Сколько лет прошло, а выемка от плиты так и осталась. Захожу в здание. Маячники, супруги Шевченко разрешают подняться наверх. Вот уже полторы сотни лет верой и правдой служит людям маяк Змеиного.

Если бы не он, не счесть бы морских крушений. Предположительно и Ахиллов храм имел не только ритуальное значение. По ночам, находясь на крыше храма в специальном помещении, жрецы могли разводить огонь, подавая морякам сигнал опасности.

Я стою в стеклянном куполе маяка. Остров отсюда, как на ладони. По склону гуськом, что уже неправдоподобно, бегут… свиньи. Они худы, как борзые собаки, и ноги у них не короче, чем у гончих. Позже я узнал, что свиньи эти — одичавшие и в пищу непригодны. Змеиному не очень-то везло с животным и растительным миром.

Пару лет тому назад здесь зарезали последнего барана, но не только потому, что не хватало еды. Он, как и десяток его собратьев, поломал себе ноги, упав с кручи. Теперь вот свиньи, больше похожие на собак...

Из двух растущих на острове деревьев год назад одно зачахло и погибло. Другое, вижу, еще живет. А вон — несколько саженцев клена; их пытаются взлелеять островитяне.

Из стеклянной башни видно, как «Фастов» снимается с якоря и начинает движение в северную бухту. Пора собираться и нам.
Спустившись с маяка, ещё раз обхожу остров. Как много удивительного и познавательного дал этот клочок суши миру! Одних только названий он сменил восемь: Левка, остров Ахилла, остров Блаженных, Филоксий, Фидониси, Илан-Ада, Шерпилор, Змеиный... Жизнь на нем не замирала никогда. Можно быть абсолютно уверенным, что это не произойдет и в будущем. Как тысячи лет назад, так и сегодня остров имеет важнейшее стратегическое значение...

Наши вещи собраны. «Фастов» стал в северной бухте. Предстоит переправа на самодельных плотах, которые из года в год мастерят островитяне. Они нас провожают хлебом, а его на острове пекут отменно. Мастерство это передается из призыва в призыв. Заведующий островным хозяйством, старший прапорщик Валек Мустафаев, произносит на прощанье: «Возвращайтесь! Видно, что вы, ребята, очень любите Змеиный».

Прав старожил. Один раз побывав здесь, влюбляешься в эту суровую землю — и раз за разом стремишься сюда вернуться. Может быть, поэтому именно тем, кто его любит, Змеиный дарит удивительнейшие находки и, хоть помалу, но открывает свои тайны.

---

* Гирло — устье реки (прим.ред.)

Когда верстался номер, с острова позвонил заместитель командира по воспитательной работе Евгений Левченко. Он звонил с недавно установленного на острове телефона. Спутниковая связь соединила островитян с Большой землей. Остров Змеиный теперь уже не кажется таким далеким и недосягаемым...

Участники экспедиции 2001 года на остров Змеиный хотят выразить признательность за оказанную помощь в подготовке экспедиции: командующему южным направлением погранвойск Украины генерал-майору Аркадию Семеновичу Яворскому, капитану I ранга Григорию Ивановичу Зубову, редактору газеты «Слава і Честь» полковнику Павлу Павловичу Аксенову, капитану корабля «Фастов» Андрею Петровичу Козленкову.