Вскоре объявился второй самозванец, и в конце 1608 года Углич заняли войска Лжедмитрия II, — однако, горожане изгнали их.

В течение следующих лет поляки неоднократно угрожали городу, но лишь весной 1611 года войска Яна Сапеги, использовав помощь изменника, открывшего ворота крепости, захватили и сожгли Углич. Город и окрестности были настолько разорены, что еще очень долго пребывали в запустении.

Как бы то ни было, события, открывшие эпоху Смутного времени, навсегда оказались связанными с ныне тихим городком на Верхней Волге.

Самый древний памятник на территории Кремля — палата дворца удельных князей, небольшая часть грандиозного дворцового комплекса, воздвигнутого князем Андреем Большим в 80-е годы XV века.

Это сооружение уникально — в России сохранилось лишь несколько гражданских построек столь далекого времени. Оно примерно на десять лет старше Грановитой палаты московского Кремля. Именно здесь, у его стен, погиб царевич Дмитрий.

Дворец был разрушен в годы польской интервенции. Сильно пострадавшая и обгоревшая палата долгое время стояла в запустении, и ее едва не разобрали на кирпич. Но в 1801 году купец Кожевников отремонтировал здание, починил кровли, пристроил к северной стене односкатное крыльцо.

В конце XIX века, к трехсотлетию гибели царевича Дмитрия, была проведена еще одна реставрация. К палате тогда пристроили крыльцо в псевдорусском стиле, черепичное покрытие заменили медным с декоративной решеткой на коньках и подзорами.

С судьбой царевича Дмитрия непосредственно связан и еще один памятник угличского Кремля — церковь Дмитрия «на крови», то есть, на месте убийства. В России была традиция возводить храмы на месте гибели августейших особ — самый известный из них поставлен в Петербурге, там, где погиб император Александр II.

Напоминает о таинственной трагедии XVI века и церковь, построенная на берегу Волги в 1692 году, на средства княгини Черкасской, из рода царицы Марии Нагой.

Внутри храм покрыт интересными росписями, среди которых, безусловно, наиболее любопытна грандиозная композиция на западной стене — «Убиение царевича Дмитрия». Она является редким образцом исторической живописи в интерьере культового памятника.

Развитие сюжета прослеживается слева направо и включает несколько последовательных сцен. Наверху в тереме — сцена одевания царевича, внизу у лестницы — эпизод убийства, чуть выше — плачущие над царевичем царица и кормилица в окружении сбежавшихся угличан.

Справа — сцена расправы жителей города над убийцами, скачущие в Москву гонцы и перенесение останков Дмитрия в столицу. Венчает композицию панорама московского Кремля и изображение царевича в виде святого.

Выполнена роспись артелью художников московского подрядчика Сапожникова в 1772 году.

В церкви хранится и уникальная реликвия — «ссыльный» набатный колокол XV-XVI веков, возвестивший о гибели царевича.

Этот колокол, словно человек, был наказан плетьми и отправлен в ссылку! Его признали «виновным» в призыве народа к мятежу против властей...

Битый плетьми, лишенный языка и уха, колокол отправился в Сибирь. На нем выгравирована надпись: «Сей колокол, в который били в набат при убиении благоверного царевича Дмитрия в 1591 году, прислан из гор.

Углича в ссылку в град Тобольск к церкви Спаса, что на Торгу, а потом на Софийской колокольне был «часобитным». Весу в нем 19 пудов 20 фунтов.» Возвращенный из трехвековой ссылки, он в 1892 году стал первым экспонатом музея древностей, который разместился в здании палаты.

Перед иконостасом церкви стоят и необычные, обитые восточной парчой носилки, в которых останки царевича были перенесены в Москву.
Они были возвращены в Углич в 1630 году, когда на месте нынешней каменной церкви был построен первый деревянный храм.

Тогда же изготовлена и серебряная доска-мощевик, в которой хранились орехи, бывшие у ребенка в руках в момент гибели. ***

Любопытно, что, если росписи в храме и все собранные там реликвии подтверждают версию о гибели царевича от рук наемных убийц, то герб города Углича «работает» на противоположную версию.

Герб этот, сочиненный в 1722 году, представляет собой изображение царевича Дмитрия с ножом в руке. Создатели герба, по всей видимости, хотели показать, что царевич действительно погиб случайно, играя с ножом.

Это изображение располагалось в первой половине XVIII века над въездными воротами угличского Кремля и в течение двух столетий являлось официальным гербом города. Сегодня этот герб вновь возвращен Угличу.

Гибель царевича Дмитрия, оказавшаяся, пожалуй, самым значительным событием в истории города, оставила след во всех сферах жизни Углича.

Имя царевича носит антикварный магазин, расположившийся в колокольне Спасо-Преображенского собора; в городе проходят ежегодные «Дни царевича Дмитрия»…

Ну, а если вы устали от мрачных преданий былого, — можете заглянуть в один из недавно созданных музеев города. Например, в музей нечистой силы или в музей, носящий немного неожиданное название «Библиотека русской водки».

Только в нем вы отведаете водку «Углич», специально для музея изготавливаемую в городе Кашине (в самом Угличе водочного завода нет).
И тогда, после пары рюмок, вам, может, будет проще разобраться в той «странной истории», которая произошла здесь...

---

Углич

* Об этой версии много писали в свое время. Так, знаменитый польский историк Казимир Валишевский утверждает: «Труп, отрытый в июне 1606 года, не был телом Димитрия».

Более того, и Валишевский, и другие исследователи допускали, что так называемый «самозванец», Лжедмитрий I, был настоящим царевичем, сыном Грозного, — а в Угличе убили другого отрока, вероятно, чтобы спасти и скрыть последнего Рюриковича...

От кого? Кто, если не Борис, мог организовать покушение на Димитрия? Детектив пока остается без окончания... (Прим. ред.)

** Есть другие мнения. Историк Руслан Скрынников пишет: «Подлинник «Углицкого дела» подвергся фальсификации. Даже при беглом осмотре бросаются в глаза следы его поспешной обработки. Кто-то разрезал и переклеил листы «обыска» (следственного дела), придав им неверный порядок. Куда-то исчезло начало.» (Прим. ред.)

*** Орехи эти — фальсификация, косвенно «работающая» против версии убийства. Согласно исследованиям, они намного «моложе» XVI века. Их положили в церкви, чтобы доказать, что в момент смерти у Дмитрия в руках была не «свая», а именно орехи, — а значит, мальчик был убит кем-то со стороны. (Прим. ред.)