Внизу, на дворе монастыря, какие-то строители роют траншею, и только ближе становится ясно – это послушники в синих робах.

Длиннобородый монах вдруг подбежал ко мне и быстро-быстро затараторил на смеси русского и сербского.

— Нэлзя, нэ можно, нэ, нэ… Вытолкав меня за ограду, он прижался к стене, достал мобильный телефон и проговорил: — Давай, Радо…

Несколько секунд глухой тишины, и во дворе монастыря что-то грохнуло. Оказывается, монахи прокладывали водопровод в монастырь. Как и сотни лет назад, чтобы хоть что-нибудь построить в горах, сначала надо взорвать скалу.

Слишком уж неподатливы камни. Технологии изменились мало. Послушники укладывают заряды в траншею и постепенно взрывают гору.

Только когда клубы пыли осели, монах, наконец, отпустил меня:

— Карашо сделано! А ты кто? – его черные глаза впились в меня.
— Я журналист. Journalist… — повторил я по-английски на всякий случай и, похоже, зря.
— Как, как? Америкэн?! – зашипел монах. Его черные глаза сверлили во мне дыру, а бородка боевым клином выпятилась вперед.
— Нет, нет, не америкэн, я — русский, из Москвы! – оправдывался я без примеси английского.
— Рус? Православен?!
— Да, да, — закивал я, — Православен! Православен! — И судорожно осенил себя крестом.

Монах примирительно погладил бороду — и вдруг заговорил на чистом русском.

— Из Москвы, значит? Я бывал у вас. Да и настоятель наш в духовной академии в Москве учился. А меня Драган зовут. Я здесь неймар. Зиждитель, по-вашему. Девять лет уже. А русские здесь бывают. С Украины, из Молдавии тоже приезжают.

Но все равно мало. Россия о нас забыла. А ведь раньше мы так близки были. В девятнадцатом веке русские много нам помогали.

А сейчас все западники лезут, католики. Православных в Черногории с каждым годом все меньше. Правители просто предатели — от Сербии отделяться хотят. Да, вся наша жизнь вместе прошла.

— Саша, we must go*… — Увы, наш гид Снежана не говорила по-русски.
— Как, вы не знаете русского? Стыдно, стыдно! С братьями надо разговаривать на русском, а не на этом… — Бородка Драгана опять воинственно вздернулась…

Возмущался Драган справедливо. Черногорцы всегда боролись за союз православных, славянских государств на Балканах. Даже в последнее десятилетие, когда Югославия развалилась на пять государств, старинные горные нахии не хотят отделения от Югославии.

А давние дружеские отношения Черногории с Россией, самой большой православной страной, вообще не имеют аналогий.

Два государства, несоизмеримые по размерам, веками поддерживали друг друга. Можно сказать, что в прошлые столетия в Черногории сложился культ России. В 1806 году правитель Петр Негош предложил создать славяно-сербское государство под покровительством России, со столицей в Дубровнике. Государство, по идее Негоша, должно было находиться под верховной властью Александра I и управляться главой из «природных россиян».

Черногорцы говорили тогда: «Мы признаем над собою только Бога и Россию». Понятны слова императора Александра III, сказанные князю Николе в 1889 году в Санкт-Петербурге: «Пью за здоровье князя Черногорского, единственного искреннего и верного друга России».

Но иногда такое безграничное доверие и любовь доходили до абсурда. Пример тому — история императора-самозванца…

В 1766 году на окраине Черногории объявился неизвестный странник. Звали его Степан Малый. Сам же он себя называл Петром Третьим, императором Всероссийским. Якобы не был он убит четыре года назад графом Орловым, а сбежал из России…

Непостижимым образом «Петр» завоевал популярность среди горцев. Да такую, что большинство племен перешло под его начало и перестало подчиняться митрополитам, которые обладали в стране и церковной, и светской властью. Степан Малый сделался полновластным правителем страны.

Императрица Екатерина Вторая решила было расправиться с «мужем»-самозванцем, но потом передумала и через князя Ю. В. Долгорукого заручилась поддержкой «Петра Третьего».

Степан Малый не подвел. Он поднял черногорцев на очередную войну с Турцией, тем самым отвлекая военные силы султана от России.

В жизни затерянной горной страны «Петр» тоже принялся наводить порядок: ввел смертную казнь за традиционную кровную месть, впервые учредил суд европейского образца…

Осенью 1770 года, во время строительства дороги, «император» подорвался на мине и ослеп. Однако черногорцы не изменили своему правителю. Еще три года Степан Малый жил в одном из монастырей и руководил оттуда страной.

Он ждал прихода на Адриатику русского флота. Но в 1773 году наемный убийца, подосланный пашой из Шкодера, заколол спящего правителя Черногории. Кажется, многие до сих пор считают его настоящим Петром Федоровичем ...