|
Назад в прошлое
|
|
Содержание рубрики
|
Человек Центральной Азии
|
Некогда Александр
Гумбольдт заметил: «Не увидев Азии, нельзя считать, что знаешь земной
шар».
Трудно не согласиться с этими словами. И вовсе не оттого, что они принадлежат одному из величайших путешественников и ученых*, а потому, что Азия — это и вправду огромная часть планеты. Ее так до сих пор иногда и называют — Азиатский материк. Конечно же, это неверно, поскольку Азия — только часть континента Евразии. Но вовсе не будет ошибочным утверждение, что по размерам, по разнообразию природы и богатству культур эта часть света не уступает настоящему материку. Азиатские просторы издавна манили к себе исследователей. Особенный интерес представляли центральные области, вплоть до ХІХ ст. остававшиеся «белым пятном» для европейцев. В сердце Азии стремились смелые люди — кто за славой, кто за деньгами, кто в поисках романтики и необычайных открытий. К последним, несомненно, относился человек, о котором пойдет далее наш рассказ. Его звали Петр Кузьмич Козлов. «Сколько себя помню, — вспоминал он, — с отроческих лет мною владела одна мечта — о свободной страннической жизни в широких просторах пустынь и гор великого Азиатского материка». Забегая вперед, отметим, что детская мечта Петра Козлова была реализована в полной мере. Из 52 лет своей научной деятельности, начиная с 20-летнего возраста, около 15 лет Козлов отдал центральноазиатским экспедициям. Иначе говоря, на два года его жизни в спокойной обстановке приходилось около года странствий. Вот почему он с полным правом впоследствии написал: «Вся моя жизнь прошла под знаменем исследователя природы и человека Центральной Азии». |
Читая о Пржевальском...
|
Начало настоящей жизни
|
Закончив среднее образование, Козлову пришлось поступить на военную службу, поскольку Николай Михайлович формировал свои экспедиции из военных. Причин тому было достаточно; главная из них — необходимость умело отражать нередкие вооруженные нападения воинственных туземцев... Благодаря поддержке друга уже через три месяца службы Козлов был зачислен в состав новой (четвертой по счету) экспедиции Пржевальского. Именно это событие, происшедшее в 1883 году, Козлов и считал впоследствии началом своей настоящей жизни. Первое путешествие (1883-1885 гг.) оказалось очень тяжелым. Из-за высокой влажности воздуха приходилось подолгу носить мокрую одежду. Оружие ржавело, личные вещи отсыревали, собранные для гербария растения невозможно было просушить, а влажные вьюки и седла на верблюдах создавали дополнительные трудности во время похода. Но, тем не менее, Козлов научился производить глазомерную съемку пересеченной местности, определять высоты, а главное — наблюдать природу, отмечая ее главные особенности. Помимо этого, он на практике познакомился с организацией экспедиции в крайне тяжелых условиях работы. По собственным словам молодого путешественника, «с этого времени исследование Центральной Азии стало для меня той путеводной нитью, которой определялся весь ход моей дальнейшей жизни». Вернувшись через два года в родные места, Козлов продолжает активно готовить себя к избранной стезе. Он пополняет свои знания в области естественных наук, этнографии, а также астрономии, работая в Пулковской обсерватории. Буквально накануне отправки в свое второе путешествие, также под руководством Пржевальского, осенью 1887 года Петр оканчивает военное училище. Увы, ему предстояла трагедия. В 1888 году Пржевальский, уже несколько лет боровшийся с тяжелой болезнью, умирает на берегу озера Иссык-Куль. Козлов был потрясен, потеряв прекрасного наставника и верного друга. Однако душевная боль не убила в нем желания продолжать начатые странствия. Более того, как вспоминал позднее Петр Кузьмич, он понял, что, оставшись один, должен свято хранить заветы своего учителя. И Козлов отправляется в новые центральноазиатские экспедиции... |
|