|
Пресс клуб
|
Дитер Штайн
|
|
Расовый вопрос
|
Работать школьным психологом - это либо призвание,
либо каторга. Мои коллеги считают, что ко мне подходит первое определение,
но я все больше склоняюсь ко второму.
Вот и сейчас я сидел в своем кабинете в ожидании новой экзекуции. Десять минут назад два шалопая из начальной школы отмутузили друг друга в столовой. И что самое неприятное, на почве "расового вопроса". "Расовый вопрос" - это нелепое определение ввел наш директор, хотя дело обстоит куда проще. В каждом классе найдется забияка, который не лезет за словом в карман. И если его оппонент отличается от него цветом кожи, это будет упомянуто в первую очередь, даже при малейшей ссоре. Дети, подчас, бывают гораздо беспощаднее, чем взрослые. Причинами для травли одноклассника могут быть невинные, на первый взгляд, вещи: наличие очков, рыжие волосы, веснушки, лишний вес, либо, напротив, худоба, и, разумеется, уж никто не обойдет цвет кожи. Очередной "расовый вопрос" возник между Арлингтоном и Бротманом. Беседовать мне предстояло с Арлингтоном. И совсем не потому, что он возмутился цветом кожи Бротмана. Напротив, он и был пострадавшей стороной. Но его ответ обидчику заключался не в цитате Линкольна или возмущенной истерике. Арлингтон ограничился молчаливым хуком слева, Бротман удовлетворился разбитым носом. И теперь мне нужно виться, словно ужу на сковороде, усовествляя невиновного. |
Кто бы мог подумать...
|
Стук в дверь прервал мою пессимистическую
медитацию. На пороге стоял Арлингтон, шестилетний мальчик, готовый разрыдаться
в любую минуту.
- Директор велел мне зайти к вам, -
промямлил он так жалостливо, что я едва сам не зарыдал.
- Проходи, присаживайся, - выдавил я из себя самым бодрым и дружественным тоном, на который был только способен. - Когда-то мы должны были встретиться, и раз уж ты сам не захотел удостоить меня своим вниманием, я очень благодарен нашему директору за то, что он предоставил нам возможность познакомиться. Сейчас же позвоню ему и поблагодарю, - с этими словами я с нарочитой важностью принялся жать на кнопки телефонного аппарата, боковым зрением наблюдая за реакцией Арлингтона. Он был, по меньшей мере, удивлен. Он не плачет, значит, я на верном пути, и у меня есть шанс. - А, черт, занято. Наверное, он сейчас ведет переговоры с боксерским клубом. Да-да, не удивляйся! О твоих боксерских талантах уже ходят легенды. Только не демонстрируй их мне, - я шутливо прикрыл свое лицо руками. Мальчик с трудом сдерживал улыбку. - Учти, у меня черный пояс по карате и полосатый по джиу-джитсу, ю-ю-у! - я неуклюже сделал несколько па из восточных единоборств, опрокинув при этом стакан с карандашами. Этот трюк сработал на все сто процентов. Арлингтон расхохотался. - Ну что смеешься? Помоги мне собрать карандаши. Минуту спустя мы оба сидели на моем столе и рисовали цветными карандашами на обложке журнала мод, прибавив к очень смелому наряду манекенщицы пару-тройку необходимых аксессуаров: очки, усы, сигару и все то, что обычно рисуется в таких случаях. Я предложил перекрасить ей цвет кожи. Не спорю, с моей стороны это был смелый шаг. Мальчик мог почувствовать подвох, но он отреагировал довольно естественно: - Ладно, но сначала я нарисую ей сережки. - Сережки? Твоя мама носит сережки? - Да! - Она красивая? - Да, очень, особенно когда распускает волосы. - А папа? - Папа не носит сережек. - Логично! - Это он научил тебя боксу? - Да! Он говорит, что каждый мужчина должен уметь постоять за себя… Ну, если кто-нибудь будет обзывать меня из-за цвета моей кожи или типа того. - А-а-а! А мой папа говорил мне, что нужно бить врага его же оружием. - Как это? - Если завтра Бротман опять обзовет тебя, скажи, что его распухший нос очень подходит к его лопоухим ушам! - Здорово! - Но, скорее всего, Бротман завтра извиниться перед тобой. Ведь, в принципе, он неплохой парень. - Да! Он даже угощал меня ланчем и всегда дает покататься на велосипеде. А сегодня он был злой, потому что ему поставили "неуд" за рисунок, а я получил отлично. - Ну вот видишь, как все просто объясняется. Я думаю, ты погорячился. Он ведь не враг тебе. - Я уже думал об этом, я…, я завтра извинюсь перед ним первым. - О! Это поступок настоящего мужчины. Умение признавать свои ошибки - величайшая из добродетелей. Беги домой, карандаши и журнал можешь оставить себе. - Спасибо! До свидания! - Не за что! Не забывай меня, заходи, мы ведь теперь друзья! Друзья! Расплывающийся в улыбке мальчуган
скрылся за дверью, и мне еще долго были слышны торопливые шажки его крохотных
ножек по пустому школьному коридору.
С Арлингтоном мы друзья, а вот с его отцом и с родителями Бротмана мне еще предстоит подружиться, и я думаю, эта дружба не будет мне стоить дешево. Они уж точно не любят размалевывать манекенщиц. Ну да ладно, что-нибудь придумаю. "Расовый вопрос". Кто бы мог подумать, что человечество столкнется с ним еще раз. И Арлингтон, и другие дети, ставшие жертвой "гениальных" фармацевтов, разве они виноваты, что их мамам в период беременности прописали новейшие витамины. Все делалось во благо, чтобы будущие дети родились крепкими и здоровыми. И задача, можно сказать, была выполнена. Дети и физически, и умственно, в превосходной форме. Но скажите, ради Бога, как же им жить с зеленым цветом кожи? |
|