По морям и океанам
|
|
По морям и океанам
|
|
|
|
Содержание рубрики
|
    |
Победитель глубин
|
Памяти Жака Майоля
Двадцать третьего
ноября 1976 года в Тирренском море, в двадцати морских милях от итальянского
острова Эльба, на траверзе мыса Рипальти была поставлена точка в многолетнем
марафоне между двумя профессиональными ныряльщиками, недосягаемо обошедшими
всех остальных: итальянцем Энцо Майоркой и французом Жаком Майолем.
Конкуренты, «упёршись» в глубины до семидесяти пяти метров, давно были вытеснены с глубоководной дистанции. В 1975 году друг и последний конкурент Жака, Энцо, при попытке завоевать пальму первенства получил тяжёлую баротравму лёгких и отказался от дальнейшей борьбы за корону покорителя глубин. Сегодня нырял финалист... С борта небольшого судёнышка «Эльбано Уно» в пучину Тирренского моря опустили нейлоновый трос с тяжелым металлическим зеркальным кругом на конце. К кругу были прикреплены два жетона с отметкой глубины 100 метров. Хотя бы один из них должен был сорвать Майоль... Во время тренировок он достиг глубины 96 метров; но каждый следующий метр давался все труднее... Условия для свободного погружения «супермена бездны», отправлявшегося в глубину без акваланга, были не лучшими: море неспокойное, предвещающее возможный шторм; погода пасмурная и весьма прохладная; команда обеспечения собралась не в полном составе; настроение Жака, из-за долгого ожидания подходящего момента, могло бы быть и лучшим. К тому же, два пальца левой руки ещё не зажили после сильного ожога. Но… Рубикон был уже перейден! Море ожидало... Сидя на платформе, закреплённой у борта «Эльбано Уно», сорокадевятилетний Жак Майоль проводил гипервентиляцию лёгких с помощью дыхательных упражнений по системе йогов, «пранаям». Только он, из всех известных ныряльщиков, прибегал к практике йоги... До погружения оставалось пять минут и Жак в очередной раз оценивал ситуацию, мысленно повторяя последовательность действий в предстоящем процессе «прокола» стометровой толщи воды. В глаза уже были вставлены контактные линзы — новейшая замена полумаски, ноги обуты в длинные тяжёлые ласты... Две минуты до начала погружения. Для страховки Жака на стометровую глубину отправились его друзья, аквалангисты Альфредо Гульельми и Роберто Аральди. За минуту до окончания гипервентиляции ушли страховать Жака: на глубину семидесяти метров Юрген Эше и Гаэтано Кафьеро; следом, на пятьдесят метров — Лучано Галли; на тридцатипятиметровую глубину — Джузеппе Алесси; на десять метров — Марко Пуччини. На поверхности страховал рекордсмена Гаэтано Донати. Подводный фотограф Энрико Каппеллети должен был «ловить» исторические моменты в диапазоне глубин 25 - 35 метров. Наконец, закончив гипервентиляцию, Жак закрыл ноздри зажимом, сделал последний, глубокий вдох, кивнул своему бессменному хронометристу Микеле Марторелло, и… балласт ныряльщика рванулся вниз от платформы, стремительно увлекая за собою Жака Майоля. Спуск!.. Но день-то был не совсем благоприятный… Скоро Жак заметил, что перед броском в бездну его помощники не полностью откачали воздух из подъёмного буйка, и тот «тормозил», уменьшая скорость спуска. Правда, по мере увеличения глубины объём буйка уменьшался и скорость увеличивалась... На тридцатипятиметровой глубине Жак ощутил хлопок по плечу. Это Джузеппе дал ему понять о проходе контрольной отметки. Сорок пять метров — глубина, на которой Майоль обычно «продувался» специальным приемом, уравнивая давление в ушах, гайморовых и лобных пазухах с окружающим давлением. Переохлаждение, полученное на одной из предыдущих тренировок, затруднило эту процедуру. Жак был вынужден притормозить, а на пятидесятиметровой глубине остановиться на две секунды, чтобы еще раз выровнять давление. К шестидесяти метрам он снова набрал нужную скорость, но, подходя к семидесяти, вынужден был притормозить, чтобы не волновать прозевавших его приближение Эше и Кафьеро. Юрген Эше едва успел хлопнуть Жака по спине. Впрочем, самый неприятный «сюрприз» ждал возле заветной цели. Приближаясь к рекордной отметке, Жак пытался разглядеть «100-метровые» жетоны на блестящем балласте, но никак не мог увидеть их. Мелькнула мысль, что их сорвали, «хватанув азотного наркоза»*, Гульельми и Аральди. Вот удар ускоряющего груза, и... глубина в сто метров достигнута. Хронометрист Марторелло, чувствовавший каждое колебание направляющего троса, зафиксировал время спуска — одна минута сорок пять секунд. А Жак тщетно пытался найти хоть один жетон! Их не было. Открыл вентиль наполнения подъёмного буйка, но долго не мог нащупать стопор, освобождающий буёк от балласта. Наконец, нашел и отдал стопор; начал подъём, отметив время. На стометровой глубине Майоль пробыл двенадцать секунд. В нарушение всех правил, он пулей вылетел на поверхность.., но всё обошлось благополучно. Выдох, вдох... И вот, Жак «выдаёт» всем присутствующим своё традиционное победное «ку-ку!!!». Марторелло фиксирует время подъёма — одна минута сорок три секунды. Общее время похода за короной покорителя глубин заняло три минуты сорок секунд. Майоль стал ПЕРВЫМ В МИРЕ ЧЕЛОВЕКОМ, УСПЕШНО ДОСТИГШИМ СТОМЕТРОВОГО РУБЕЖА В НЫРЯНИИ БЕЗ АКВАЛАНГА! Первым и единственным! |
|||||||||
| |
Они умышленнно замалчивали об опасностях...
|
... Средства
массовой информации преподнесли всему миру победу Жака как чисто спортивный
рекорд. Сам же Майоль относился к своему достижению иначе. Он, как никто,
знал, что регистрация результатов свободного ныряния в глубину, как спортивных
рекордов, официально запрещена решением Седьмой сессии КМАС** в Монако,
в январе 1969 года.
По решению руководства той же КМАС свободное ныряние на предельные глубины не могло проводиться и с целью тренировок. Такие погружения могут совершать только профессионалы — в исключительных случаях, в целях научных экспериментов, под строжайшим контролем медицинского и научного персонала. Тем не менее, итальянские и французские производители, продавцы водолазного и водноспортивного снаряжения, в рекламных целях продолжали комментировать событие, как великую спортивную победу. И в этом была опасность — могли появиться плохо подготовленные подражатели, смертники... Уже в начале шестидесятых годов «диких», неконтролируемых ныряльщиков появляется неисчислимо больше, чем тех, кто спускался, придерживаясь каких-то правил. Модное увлечение моментально породило «эпидемию» несчастных случаев. Во Франции только в 1963 году погибли двадцать два, в США в 1965 году — 26 ныряльщиков. Не лучше была статистика и в других странах. В погоне за рекордами гибли даже такие «звезды» свободного ныряния, как чемпион мира Жюль Корман, чемпион Португалии Хозе Рамелата; в США не вернулись из-под воды сразу несколько известных спортсменов. Как мы уже говорили, в 1975 году чуть было не погиб знаменитый соперник и друг Майоля, Энцо Майорка... Журналисты выставляли напоказ только героико-романтическую сторону рискованных погружений, умышленно замалчивая опасности, таящиеся в глубинах. Фирмы- спонсоры и рекламодатели — боялись оттолкнуть массу кандидатов в «супермены». Но Жак по-прежнему утверждал, где только мог, что глубинное ныряние не может служить бизнесу. Это — область науки! Эксперименты Майоля дали обширный материал для развития такого направления науки, как патофизиология организма человека при погружениях на глубину без дыхательных аппаратов. Продолжая свои тренировки, Жак становится главным и непосредственным участником медицинских опытов. Ему вводят в сосуды зонды и катетеры; его помещают в подводную рентгеновскую установку, обвешивают кардиографами и полиграфами... В 1981 году Майоль достигает глубины в сто один метр. В 1983 году — ста пяти метров. И все это — при наличии заключения медиков, что по своим природным данным Жак не может нырять глубже, чем на сорок метров! Даже уникум среди ныряльщиков, Роберт Крофт, со своими десятилитровыми легкими, сдался раньше! Феноменальные спуски опровергли мнение, что сжатый глубиной воздух в легких может вызвать опасные для организма последствия. Воздух был стиснут настолько, что занимал всего треть объема легких, — но Жак не пострадал! Человек преодолел барьер, поставленный природой. Спуски Майоля доказали: давление воды можно компенсировать не только за счет подачи воздуха в легкие, но и благодаря общему физическому развитию, тренированности организма ныряльщика! Истинным рекордом, до сих пор не превзойденным достижением Жака Майоля стал он сам. Его «суперменство» создала упорная, бесконечная работа над собой. Майоль — единственный, кому хватило сил и духа создать самого себя — и тем выделиться из неисчислимого множества желающих «по-лёгкому» добыть корону покорителя глубин. |
|||||||||
| |
Недосягаемые результаты...
|
Итак, Майоль
стал единственным в мире, а его результаты — реально недосягаемыми.
Он тренируется сам, тренирует нескольких своих приверженцев, но… они
не могут даже приблизиться к глубинам своего наставника!
Тем временем, наступила пора практического применения опыта Майоля. Например, для выхода моряков из аварийных подводных лодок. Его экспериментально осуществляют американский водолазный врач Дж. Ф. Бонд и офицер ВМС Великобритании К. Дж. Токфилд. Правда, они выполняют только вторую половину процесса свободного ныряния, — «выныривают» из подводной лодки, лежащей на глубине девяноста шести метров, за пятьдесят три секунды. Позже Токфилд повторяет эксперимент с группой подводников. Субмарина лежит уже на глубине ста пятнадцати метров, это даже глубже, чем нырял Майоль; но ведь, опять же, выполнена только вторая часть спуска. (Интересно, что подобный случай произошёл в реальных условиях, при фактической аварии советской подводной лодки незадолго до начала Великой Отечественной войны. Правда, глубина была поменьше — около шестидесяти метров. Однако, при тогдашнем отсутствии опыта свободного ныряния, это можно назвать довоенным мировым рекордом). Андре Лабан*** с гордостью рассказывал Жаку-Иву Кусто о своём друге, Жаке Майоле, который без аппарата погружался больше, чем на сто метров, и рассказывал ему, Лабану, о сказочных голубых пещерах в коралловых рифах Багамских островов и Британского Гондураса (там находится второй в мире по величине барьерный риф). Майоль прошёл эти пещеры без направляющего троса и дыхательного аппарата, с весьма опасными приключениями. Эти геологические образования, по «наводке» Майоля и с «подачи» Лабана, были исследованы командой Кусто и представлены зрителям в фильме. А в 1988 году друг и соратник Жака Майоля, Люк Бессон, посвятил ему свой фильм «Голубая бездна», увлекший даже зрителей, весьма далёких от проблем погружений под воду. Немного о нашем герое. Родился Жак Майоль первого апреля 1927 года в Шанхае. В десять лет он уже осознанно и регулярно нырял у берегов острова Кюсю под руководством Пьера, своего старшего брата. Это был случай, когда ученик явно опередил своего учителя. Постепенно детское увлечение превратилось в цель жизни. Тренируясь, Жак одновременно работал журналистом, изучал жизнь морских млекопитающих, особенно дельфинов; пытался найти «общий корень» происхождения дельфина и человека. В 1961 году он стал почётным гражданином города Каполивери на острове Эльба, у берегов которого тренировался и установил большинство своих рекордов. Привязанность к Эльбе была настолько сильной, что последние годы жизни Майоль провел на острове, в своей вилле. По некоторым данным, испытывал сильные приступы депрессии. В декабре 2001 года, в возрасте семидесяти четырех лет, знаменитый и единственный в своём роде Жак Майоль ушёл из жизни, оставив память о себе, которая уже становится легендой. А ведь известно, что нет более надёжного и долговечного памятника, чем легенда... *) Наркотическое действие азота, проявляющееся при повышении его парциального давления во вдыхаемом аквалангистом воздухе на глубине свыше сорока пяти метров (прим. авт.) **) КМАС — Всемирная конференция подводной деятельности (прим. авт.) ***) Об Андре Лабане читайте в ВС № 9, 2001 Погружения
( Спортивные рекорды)
Прикладные эксперименты
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
