Интерес к истории народов, населяющих берега Чёрного моря, к их быту и традиционной одежде ныне весьма велик.

В Турции надежными источниками материала для исторических исследований служат старинные произведения живописи, в том числе, книжные миниатюры.

Трудно переоценить значение галереи портретов османских падишахов в музее дворца Топкапы в Стамбуле, — хотя, строго говоря, далеко не все из них являются действительно портретными изображениями.

Не существует галереи, которая запечатлела бы ханов Крыма; и все же Крымское ханство, просуществовавшее с середины XV в. по 1783 г. поначалу как независимое государство, затем как вассал Османской империи, оставило заметный след как в истории турецкой державы, так и в османском искусстве.

---

Едва ли не первым изображением крымского хана в османской иллюстрированной книге является миниатюра «Баязид II принимает Менгли-Гирея в шахском шатре во время кампании против Молдавии в 1484 г.» из «Хюнер-наме» Сейида Локмана — книги, хранящейся в Топкапы.

Менгли-Гирей ибн Хаджи-Гирей — один из самых известных крымских ханов, сын основателя ханства, союзник Московского великого князя Ивана III, а потом его сына Василия. Трижды, с перерывами, занимал он крымский престол: в 1466-1467, 1469-1474 и 1478-1515 гг.

Именно в период его правления Крым начал попадать в зависимость от турков: после 1475 г., когда османы завоевали генуэзскую Кафу (современную Феодосию), южная береговая полоса полуострова стала принадлежать Порте, а ханы, владевшие остальной территорией, превратились в вассалов султана, обязанных принимать участие в его военных предприятиях. Эпизод одной из таких победоносных кампаний и запечатлён миниатюристом.

1 мая 1484 г. Баязид II выступил в поход против Молдавии и уже 15 июля захватил Килию. 24 июля османские войска осадили Аккерман на Днестре, который и был взят 3 августа с помощью пятидесятитысячного крымского войска. Миниатюра показывает Баязида, одетого в зелёный кафтан, отделанный белым мехом. Подобные одеяния султана сохранились в музейных собраниях.

Сидящий на низком стульчике Менгли-Гирей одет в тёмно-синий халат, расшитый золотом и подпоясанный красным кушаком, и в красный кафтан. На голове — низкая татарская шапка, отороченная мехом. У крымских татар эта шапка без изменений дожила до XIX в.

На обоих правителях сапоги из красной кожи — между прочим, в музеях есть похожие кожаные сапоги чизме второй половины XVI в. У Менгли-Гирея — усы, широкая окладистая борода, тонкие брови, слегка раскосые глаза. На миниатюре есть еще один крымчанин, за спиной у Менгли. Это, вероятно, брат хана и его калга — наследник престола — Ямгурчи.

Он был правой рукой Менгли до тех пор, пока не подрос и не стал калгой сын хана — Мухаммед-Гирей. На Ямгурчи голубой кафтан, надетый на расшитый золотом розовый халат, и почти такая же шапка, как у брата. Черты лиц братьев весьма и весьма схожи.

Как бы продолжением этой миниатюры служит ещё одно изображение Менгли-Гирея из той же «Хюнер-наме». На нем хан показан уже после приёма его Баязидом. Группа татар в уже знакомых нам шапках и одеждах стоит за спиной Менгли: это свита хана, сопровождающая его во время визита.

Церемония приёма крымского владетеля османским падишахом, вероятно, была детально разработана именно в период правления Менгли-Гирея.

В дальнейшем в эту церемонию вносились лишь незначительные изменения, увы, подчёркивавшие всё меньшую почтительность султана по отношению к крымскому вассалу, отчего часто случались всевозможные заминки и препирательства.

В составе «Сулейман-наме» — иллюстрированной биографии османского султана Сулеймана Кануни «Законодателя», прозванного в Европе Великолепным, до нас дошло изображение внука Менгли-Гирея, Девлет-Гирея (1551-1577) — разорителя Руси, сжёгшего в мае 1571 г. Москву, хана, от которого в страхе бежал Иван Грозный. Миниатюра изображает приём султаном Сулейманом в 1551 г. Девлет-Гирея, только что взошедшего на крымский престол.

Действие происходит в палате дворца Топкапы по ту сторону ворот Баб-ус-Саадет — «Святая святых». Сулейман, восседающий на шестиугольном троне, протягивает хану руку для поцелуя.

На Девлет-Гирее традиционная крымская высокая белая шапка с меховой оторочкой и чёрный кафтан. Кафтан украшен китайским по происхождению узором чинтемани, чрезвычайно популярным при османском дворе в XVI в.

Серия двойных волнистых линий и композиция их трёх кружков символизируют присущие хану силу и могущество тигра и леопарда.

Хан также одет в халат, возможно, подаренный султаном. Халат, преподнесённый в подарок или присланный вместе с барабаном и знаменем — знак утверждения падишахом крымского правителя на престоле.

Ханам даровался, как правило, кафтан под названием капаниче: сверху покрытый изысканной и дорогой тканью, например, атласом, а изнутри подбитый мехом, он имел длинные рукава, запахивался впереди и застёгивался на пуговицы, украшенные драгоценными камнями.

Вот как пишет об этом наш соотечественник П. А. Левашов, находившийся на дипломатической службе в Стамбуле в конце 60-х — начале 70-х гг. XVIII в.: «Керим-Гирей, татарский хан, бывший в ссылке на острове Кипр, приехал 17 октября [1768г. - И. З.] в Константинополь... оказаны ему отменные почести и даны великие дары, как-то: перо, осыпанное бриллиантами и именуемое соргучем, каковое сами султаны на турбанах своих носят, также кинжал с череном, украшенным разными драгоценными каменьями, высокой работы часы с алмазами и несколько мешков денег на экипаж; сверх того надета была на него шуба, называемая кабаница, которая даётся только принцам крови или визирям за чрезвычайные заслуги».

У Девлет-Гирея на миниатюре видны довольно редкие висячие усы. Можно не сомневаться, что художник передал подлинный, хорошо известный ему облик властелина. Рядом с ханом стоят четыре везира Сулеймана и двое слуг-телохранителей.

Входы в приёмную палату и смежные помещения охраняются стражей. В нижнем регистре миниатюры (за пределами палаты) изображена группа крымчан в шапках с раздвоенными полями (традиционные татарские головные уборы) — свита Девлет-Гирея. Поражённые роскошью османского двора, татары жестикулируют, обмениваются впечатлениями.

Благодаря трудам османских миниатюристов, у нас есть возможность узнать, как выглядели сыновья Девлет-Гирея. Первым после смерти отца правил его сын Мухаммед-Гирей II, прозванный за свою тучность Семиз, т. е. «Жирный» (1577-1584).

Миниатюра с изображением Мухаммед-Гирея есть в составе другого жизнеописания султана Сулеймана; автором книги был Локман бен Хусайн аль-Ашури. Экземпляр этого труда, выполненный в 987 г. хиджры (1579), хранится ныне в Дублине, в Chester Beatty Library.

Иллюстрация изображает переправу османских и крымских военных порядков через Дунай в 1566 г. во время кампании против венгров. Турецкие воины изображены в верхней части композиции, крымские татары — внизу. Рисунок сопровождается поэтическими строками.

Если судить по миниатюре, Мухаммед-Гирей вовсе не оправдывает своего прозвища. Однако не будем забывать, что он вступит на трон отцов только через долгих 11 лет, которые вместе с последующими годами правления и произведут столь печальную перемену в его облике. К 1583 г. Мухаммед-Гирей стал уже столь тучен, что не был в состоянии сидеть в седле и передвигался в повозке, запряжённой шестёркой или восьмёркой лошадей.

Практика привлечения османскими падишахами крымских татар к военным действиям в Европе впервые была опробована ещё Баязидом II. С тех пор падишахи часто пользовались содействием ханов, татары стали активно участвовать в военных операциях османов. Эпизод одной из таких кампаний изображён на миниатюре, воссоздающей события той поры, когда турецкая армия совершала экспедицию для наказания Петру Рареша — воеводы «Кара-Богдании», как османы называли Молдавию.

Поход начался торжественным выездом султана из Стамбула 8 июля 1538 г. По сообщению Лютфи-паши, везира Сулеймана Кануни, из Адрианополя (Эдирне), куда Сулейман прибыл 18 июля, хану Сахиб-Гирею был направлен султанский фирман, в котором предписывалось следующее: «И ты также приходи готовым к войне против Кара-Богдании».

Османское и крымское войска встретились в начале сентября на равнине около г. Яссы весьма торжественно, что и показано на рисунке. На миниатюре в верхнем регистре изображено татарское войско под командованием Сахиб-Гирея.

У крымских воинов — остроконечные шапки-шлемы с султанами, копья с треугольными флажками на древках. Это элитные подразделения; простые воины носили остроконечные войлочные колпаки.

Михалон Литвин, литовский автор XVI в., бывавший в Крыму с посольской миссией, так описывал одежду и головной убор крымцев: «У татар длинные туники без складок и сборок, удобные, лёгкие для верховой езды и сражения; их белые остроконечные войлочные шапки сделаны не для красоты; их высота и блеск придают толпам [татар] грозный вид и устрашают врагов, хотя почти никто из них не носит шлемов».

Это свидетельство полностью подтверждается, например, изображением литовского татарина в мягком, скорее всего, именно войлочном колпаке на польской копии французского рисунка.

При встрече под Яссами выстроенные парадом османские войска дали три залпа из ружей и пушек, которые должны были ошеломить татар, дотоле, по мнению османских летописцев, не слышавших подобного чудовищного грома.

Султан Сулейман принимал приветствие хана и его сопровождения, восседая на коне. В тот же день Сахиб-Гирей со свитой был введён к султану, удостоен целования его руки и щедро одарён. В завершение торжеств состоялся богатый пир. После победоносной кампании осыпанного милостями Сахиб-Гирея в октябре 1538 г. отпустили в Крым.

Вернёмся теперь к Мухаммед-Гирею, тучность которого стала одной из причин — хотя и не главной — затяжного кризиса на полуострове, смерти нескольких его родственников, войны с османами и, в конечном счёте, его собственной гибели. Но обо всём по порядку. В 1583 г. Мухаммед-Гирей отказался лично участвовать в персидском походе султана Мурада III (1574-1595).

Трудно сказать, чего больше было в отказе Семиза выполнить повеление сюзерена: нежелания сносить тяготы войны, надежды на освобождение от вассальной зависимости или страха за свою жизнь. Итак, во главе крымского войска хан поставил своего брата и наследника Адиль-Гирея. Воинственный и любвеобильный Адиль-Гирей из похода не вернулся.

Его трагическая судьба легла в основу крымской поэмы «Адиль-Султан». Герой поэмы Адиль направлен османским султаном вместе с войском через Кавказ против персидского шаха. Поход окончился неудачей, а сам Адиль попал в плен.

В плену он повёл себя крайне легкомысленно и завёл любовную интригу с дамами из шахского гарема, за что, как и следовало ожидать, был убит. Сюжет этот много позже вдохновил выдающегося турецкого писателя Намыка Кемаля на написание романа «Джезми», оставшегося, правда, неоконченным.