В 1508 г. Себастьян де Окампо, обойдя вокруг Кубы, окончательно убедился в ее принадлежности к островам... Еще три года спустя конкистадору Диего Веласкесу поручили колонизацию Кубы.

К тому времени всем в Европе уже стало ясно, что остров лежит не у берега Азии, а возле нового материка. Итак, Колумб ошибся дважды…

Седьмое поселение, основанное испанцами на острове, получило длинное название: Сан-Кристобаль-де-ла-Абана. Впрочем, испанцы предпочитали сокращенный вариант: Ла-Абана...

Но будущая столица была тогда всего лишь захудалой деревушкой: главным городом считался Сантьяго-де-Куба...

Гавана не сразу нашла свое нынешнее место у бухты, о чем свидетельствуют развалины старых испанских укреплений вблизи от устья реки Альмендарес. Именно «переселение» города к морю дало толчок к его развитию...

Если посмотреть на карту Кубы, то поначалу кажется, что Гавана расположена крайне неудачно — почти на крайнем западе острова, вдали от основных районов страны.

Так бы и остался прибрежный городок заурядным, если бы не несметное золото континентальной Америки.

Бухта, похожая на кленовый лист, и город над ней приобрели для испанской короны стратегическое значение: это был перевалочный пункт в начале самого удобного для кораблей той эпохи пути из Америки в Испанию.

Тут начиналось самое мощное течение на восток, а в определенное время года дули стойкие западные ветры.

Ожидая этого времени, в Гаване стояли караваны судов, груженных сокровищами разоренных индейских держав, перед отправкой под конвоем в метрополию...

Поняв возрастающую важность гаванской бухты, очередной губернатор Кубы, Гонсало Перес де Ангуло, перенес в 1553 году свое местопребывание из Сантьяго-де-Куба в Гавану, тем самым фактически превратив последнюю в столицу острова.

Статус Гаваны повысился еще больше, когда она в 1592 г. стала резиденцией испанского генерал-губернатора.

Королевский указ сделал Гавану главным испанским портом на Антильских островах, базой для всех кораблей, собиравшихся отплыть в Испанию. Здесь собирались галеоны с золотом и серебром из Веракруса, Портобело, Номбре-де-Диос, других портов колонии...

К этому факту не могли отнестись равнодушно французские и английские пираты, наводнившие Карибское море. Впервые город был ограблен, разрушен и сожжен французами в 1545 году; пытался овладеть Гаваной и знаменитый корсар, Френсис Дрейк.

Испанцы стали спешно укреплять город. Первая крепость Гаваны до нашего времени не сохранилась. Новую, Кастильо-де-ла-Реаль-Фуэрса, одну из башен которого венчает символ Гаваны — флюгер Ла-Хирардилья, начали строить в 1558 году. Она защищала ближние подступы к порту. Крепостные стены круто поднимаются к верхней платформе. Огромные каменные блоки свидетельствуют о мощи и неприступности форта.

Верхняя площадка с трех сторон окружена одноэтажным строением, в течение нескольких веков служившим резиденцией испанских правителей Кубы. У самого входа в гавань позднее были построены две небольшие крепости, Ла-Пунта и Эль-Морро; очертания второй из них до сих пор служат символом города, как московский Кремль или лондонский Тауэр. На территории Морро до сих пор работает маяк XIX века: по нему ориентируются входящие в бухту суда.

Мощная оборонительная система, словно выраставшая из-под воды, долго служила надежной защитой гаванскому порту. Бастионы Гаваны лишь однажды, в 1762 г., были взяты врагами — англичанами. Чтобы одолеть крепость, британцам пришлось собрать 200 боевых кораблей и почти 20-тысячную десантную армию. Принудить Гавану к сдаче им удалось только после 70-дневного штурма.

Куба стала принадлежать Англии, — но испанцы настолько дорожили островом, что стали искать любое решение, чтобы вернуть «драгоценнейший бриллиант» своей короны...

Этот период истории острова мало изучен: известно лишь то, что Кубу все же удалось... выменять, предложив взамен английскому королю полуостров Флориду.

Позже на известняковой возвышенности к югу от Морро была выстроена крепость Форталеса-де-Сан-Карлос-де-ла-Кабанья, со стен которой открывается великолепная панорама старой части города.

Десятки туристов ежедневно приходят сюда для того, чтобы посмотреть церемониал развода ночного караула, одетого в военную форму XVIII века. Ровно в девять часов вечера звучит выстрел старинной пушки, извещающий город о приходе ночи.

В память о революционных событиях 1959 г. казематы крепости превращены в музей Че Гевары, который был ее комендантом.

За Кастильо-де-ла-Реаль-Фуэрсой на пологом берегу выстроено множество причалов. Они тянутся по всему периметру бухты; за пассажирским портом расположены рыбный, грузовой, нефтеналивной.

К старой части порта примыкают недавно реставрированные старый железнодорожный вокзал и здание бывшей таможни. От крепости Эль-Морро вдоль побережья тянется на несколько километров улица Малекон.

На ней стоит несколько отелей, среди них первоклассные «Националь», «Мелия Коиба». Малекон для гаванцев — это не только «улица вдоль берега с укрепленной стенкой», как объясняют толковые словари, но и главное место прогулок и встреч.

Обнявшись, сидят на широком, прогретом солнцем каменном парапете влюбленные, танцуют девушки. Вообще, кубинки очень подвижны — кажется, что они танцуют всю жизнь...

Для тех, кто прибывает в Гавану морем, город начинается прямо у океана, поднимаясь амфитеатром от порта к расположенным на западе холмам. По архитектурному облику районов, которыми постепенно обрастало ядро города, как по годовым кольцам дерева, можно отслеживать историю столицы.

Вблизи бухты находится Старый город с типично испанской прямоугольной «решеткой» улиц, — такая планировка предписывалась некогда королевским указом.

Старый город с его каменными домами в стиле барокко, узкими тенистыми улочками, дворцами и храмами включен в перечень памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Сейчас дома на улицах Обрайпа, Офисиос, на бульваре Обиспо реставрируются; но они не превратились в безжизненные памятники или офисные центры.

Жителей во время реконструкции не отселяют на окраины, как это зачастую происходит в Киеве: в обновленном городе продолжают жить его коренные обитатели, сохраняется сама душа Старой Гаваны.

Ребятишки играют потрепанными мячами, старушки судачат о проходящих мимо изящных, словно танцующих девушках... Юность и древность мирно соседствуют друг с другом. Мимо высоких стен старинных монастырей, изгибаясь, бегут узкие, мощенные булыжником улочки.

Вот и кафедральный собор Сан-Кристобаль, где всегда полно народу и к туристам пристают попрошайки; пышные дворцы колониальных времен, Плаза де Армас — Площадь Оружия...

Она была главной площадью Кубы на протяжении четырех веков. Тут находится одно из самых красивых зданий страны — барочный Дворец Капитанов Генералов (таково было одно из высших испанских званий).

На улицах дымят допотопные «кадиллаки» и «форды», словно из фильмов США сороковых-пятидесятых годов: остров — настоящий заповедник старых американских машин...

Посреди уютных площадей-скверов красуются потемневшие от времени бронзовые фигуры исторических героев Кубы. Сияют великолепием беломраморные дворцы более новых времен, манят в свою тень бульвары с аллеями раскидистых тропических акаций.

Любой, кто посетит Гавану, даже без гида, сможет убедиться, что здешний Капитолий (построен в 1925-1929 гг.) — точная копия вашингтонского. Он стоит за бульваром Пасео-де-Марти, дугой очерчивающим границы Старого города.

Раньше бульвар назывался Прадо, что по-испански значит «луг». Некогда здесь и был луг, примыкавший к городской стене; ее фрагменты сохранились вблизи железнодорожного вокзала и за Музеем революции.

За Прадо начинается район Центральной Гаваны, где преобладает застройка периода классицизма. Огромные дома с балконами, мраморными полами и лепными потолками, сменившие после революции хозяев, выглядят роскошно, но многие из них уже нуждаются в реставрации.

Район за улицей Кальсада-де-ла-Инфанта, подступающий к холмам, называется Серро — «возвышенность». Здесь — словно кусочек Штатов: улицы строились для американских туристов, толпами рвавшихся на Кубу во времена «сухого закона». Американцев здесь давно уже нет — эмбарго США распространяется и на туристическую сферу, но для европейцев, посещающих Кубу, отсутствие «штатников» только полезно: цены в магазинах и кафе невысоки...

Еще одна из частей города зовется Ведадо, ее застройка началась только во второй половине XIX в. Здесь преобладают особняки, принадлежавшие обеспеченным торговцам, врачам, адвокатам.

У берега среди вилл высятся отели, в том числе помпезный «Насьональ» — самая престижная гаванская гостиница — и небоскреб «Гавана Либре». На возвышенности, вытянувшейся к Малекону, расположен Гаванский университет; здесь меньше жилой застройки.

Рядом главная площадь столицы, Площадь Революции, с огромным монументом Хосе Марти. А неподалеку от нее — старое кладбище Колумба, последнее пристанище кубинской аристократии...

Опять — старое и новое рядом! Символично, что именно здесь в 1961 г. Фидель Кастро на многолюдном митинге заявил о социалистическом характере кубинской революции.

С тех пор нестареющий Фидель вот уже более сорока лет собирает на митинги миллионы кубинцев, приходящих добровольно и весьма охотно...

Стоит сказать несколько слов о долгой и прочной советско-кубинской дружбе.

Толчок к сближению Гаваны и Москвы начался в охотничьем домике в Лагуна-дель-Тесоро, в 1959 г., где зампред Совмина СССР Анастас Микоян и Фидель Кастро обсуждали пакет торговых кредитов.

Кубинский ром, гаванские сигары, но прежде всего сам Фидель очаровали Микояна. В узком кругу советской делегации Микоян высказался предельно откровенно: «Да, он настоящий революционер, совсем как мы. У меня было чувство, что вернулась моя молодость».

Осенью Москва, дотоле не делавшая ставки на Кастро, приняла решение о предоставлении торговой и финансовой помощи Кубе.

Одновременно Москва дала согласие на закупку кубинского сахара. Сахарная сделка удовлетворила кубинцев, хотя цена была ниже мировой.

Тогда же кубинцы обратились к англичанам, полякам и чехам с просьбой о военных поставках. Какое-то время казалось, что Великобритания согласна снабдить Кубу военными самолетами.

Но строгий союзник — Вашингтон — заявил, что, согласно натовским обязательствам, Лондон должен наложить строгое эмбарго на поставки вооружений.

К счастью для Гаваны, другие союзники США по НАТО смотрели на эту проблему иначе: Франция и Бельгия продолжали выполнять военные заказы Кубы. Тогда за дело взялось ЦРУ. 4 марта 1960 года французский военный корабль «Ля Кубр» пришвартовался в гаванском порту. На его борту было бельгийское военное снаряжение.

Вопреки обычным правилам, согласно которым военные грузы должны разгружаться на рейде вдали от берега, судно было отбуксировано в гавань, прямо к офисным зданиям. Руби Харт Филипс, корреспондент газеты «Нью-Йорк тайме», позже так описывала события этого трагического дня: «Неожиданно страшный взрыв потряс здание.

Мы все выскочили на балкон и увидели огромный столб дыма у внутренней гавани. Когда огонь перебросился на контейнеры с оружием, серия взрывов нарушила тишину ленивого дня Гаваны. На борту «Ля Кубр» и на берегу погибло более 100 человек».

На следующий день во время похорон жертв взрыва Фидель Кастро в своей речи сравнил взрыв «Ля Кубр» с инцидентом, который некогда явился причиной испано-американской войны. Потрясая кулаком в сторону Вашингтона, он сказал, что кубинский народ не запугать угрозой интервенции и атомной бомбардировки. «Куба не отступит... Родина или смерть!»

Кастро оказался провидцем: действия Вашингтона стали угрожающими. Специальная группа, которая при Эйзенхауэре курировала тайные операции, собралась 15 марта для рассмотрения плана свержения кубинского режима. Целью тайной операции было — руками эмигрантов-кубинцев сместить правительство Кастро и заменить его другим, «более преданным подлинным интересам кубинского народа и приемлемым для США».

Фидель понял, что нужно искать влиятельного союзника, и отправился с визитом в Москву. Председатель Совета Министров СССР Никита Хрущев, подготовленный Микояном, обещал использовать все средства для противодействия агрессии США против Кубы. Микоян заявил, что кубинцам будут немедленно поставлено оружие.

Фидель рассчитывал, что сможет позже расплатиться за оказанную военную помощь, — но его изумлению не было предела, когда он узнал, что вся техника поступит на Кубу безвозмездно! Вместе с иным оружием на Остров Свободы были завезены баллистические ракеты. Затем, часто в одинаковых клетчатых рубашках, на Кубу стали группами прибывать советские «туристы» — офицеры ПВО, ракетчики и связисты...