В 1652 году битва под Батогом поставила жирную точку в многолетней освободительной борьбе украинцев за свою независимость.

С этого времени Богдан Хмельницкий фактически становится суверенным правителем Украины.

Если до этой битвы гетман формально еще признавал власть польского короля и нахождение казацкой державы в составе Речи Посполитой, — то после мая 1652 года все свои универсалы он стал подписывать уже без всякого упоминания польского главенства.

Историки, однако, до сих пор спорят — была ли Украина независимым государством в то время?

Как известно, среди обязательных признаков государственности — наличие столицы и постоянных границ, регулярная армия и собственная денежная единица.

Крепкие казацкие гарнизоны в Овруче, Каменьброде, Коростышеве, Борщаговке, Прилуках, Виннице, Браилове, Станиславчике, Мурафе, Шаргороде, Садковцах, Черновцах, Стене и Ямполе надежно охраняли по периметру всю территорию казацкой державы.

В любой момент гетман мог собрать мощную армию, состоящую из опытных казаков. Город Чигирин при Хмельницком превратился в настоящую столицу. В нем было несколько резиденций иностранных послов, гетманский двор, правительство. Оставалось лишь выпустить собственную монету…

И вот российский посол Григорий Кунаков передает в донесении в Москву, что «в Чигирине де учинил Богдан Хмельницкий мынзу и деньги делают; а на тех новых деньгах на одной стороне мечь, а на другой стороне его Богданово имя».

Была ли вправду выпущена эта монета, что случилось с ней в дальнейшем?.. Посильный вклад в поиски ответа на эти вопросы сделали в нынешнем году Журналистский культурный центр и журнал «Вокруг света».

Донесения российского посла (они поступили в Москву ещё в 1649 году) — не единственное свидетельство появления украинских денег. Подобные известия стали просачиваться из Чигирина и в Варшаву.

Подольский воевода Станислав Потоцкий в письме от 29 октября 1652 года доносил королю Яну Казимиру: «Хмельницкий вмешивается в дела вашей королевской милости: чеканит деньги». Французская «Gazette de France» от 21 декабря 1652 года тоже сообщает, что «казацкий гетман начал чеканить на Украине монету на свой лад, чем вызвал протест польского короля».

В те времена даже отдельные города и феодальные владения имели свою монету. Польский король Сигизмунд III в 1612 году предоставил такую привилегию Андрею Кротоцкому, и тот долгое время чеканил тернары в Лобженице.

После его смерти Николай Сенявский, как наследник привилегий, в 1622 году возобновил чеканку. Свою монету некоторое время выпускал Львов. Хмельницкий, ведя освободительную войну, вполне мог для закрепления своей независимости ввести собственную денежную единицу…

И вот в Европу летят сенсационные донесения о том, что гетман продемонстрировал нескольким послам, находящимся в Чигирине, образцы собственной монеты. Начиная с 1653 года, подобные сообщения внезапно прекращаются… После смерти Хмельницкого о казацких деньгах вообще забыли. Вернулись к этой теме историки, но лишь спустя много лет.

Вероятность того, что послов ввели в заблуждение, существует: служба дезинформации у гетмана была налажена в совершенстве.

Вспомним одну лишь «дезу» Никиты Галагана, после которой под Корсунем в западню попало огромное польское войско.

Галаган в польском плену, куда он попал намеренно, под пыткой «признался», что против поляков выступило «50 тысяч татар, казакам вообще счёту нет, и на подходе крымский хан со всею ордой».

Затем он вызвался быть «проводником» и повел «спасать» шляхту. В глухом лесу поляки попали в казацкие засады, вырваться из которых удалось не многим.

Была ли у Хмельницкого экономическая потребность в собственных деньгах? Ведь он располагал огромными запасами польской монеты.

В 1650 году, в письме к королю и сейму, Николай Потоцкий так оценивает доходы Хмельницкого: «Panuie tedy sobie Chmielnicki i jak pan et socius regni, maiac do roku wiecei nisz piec millionow intraty» (Панствует для себя Хмельницкий и, как подданный короны, получает в год более пяти миллионов дохода). Из чего же состояли доходы гетмана?

Налогов в те годы было несколько. С одного «дыма» (т. е. двора) собирали в год от двух до трех польских злотых, а количество жителей Украины в середине XVII века составляло около одного миллиона человек. Если учесть, что семья, в среднем, состояла из пяти человек, то общий доход казны от этого налога составлял более 500 тысяч злотых в год.

Однако «дымные» деньги были только частью налогообложения. Одна лишь «стация» (налог со двора на содержание войска) давала казне более двух миллионов злотых в год. Конечно, гетманская администрация несла и немалые расходы.

Содержание войска, расплата с татарами за военную поддержку, расходы на дипломатическую службу (содержание лишь одного посольства в Москве составляло 265 тысяч злотых в год)... Генеральный писарь получал 1000 злотых в год, генеральный обозный — 400, войсковые судьи — по 300, и т. д.

Но все же, общее сальдо было положительным. Сотрудница НАН Украины Лариса Гвоздик-Прицак, используя польские и отечественные источники, реконструировала бюджет державы Богдана Хмельницкого.

Оказалось, что годовой доход составлял 7.495.000, а расход — 6.491.722 злотых. Таким образом, гетман имел колоссальный резерв — более одного миллиона злотых.

Помимо польских злотых, на Украине имели законное хождение и другие деньги — «цесарские» талеры, русские «ефимки», а также турецкие лиры.

Кроме этих, довольно часто встречались монеты прибалтийской и прусской чеканки. Ходили талеры Германии, флорины Саксонии и Фландрии. Все свои расходы гетман мог осуществлять в любой монете. Да и меняльных контор в городах было достаточно.

Что касается дьяка Григория Кунакова, то он, к сожалению, не видел ни монеты, ни монетного двора. Всю информацию о монете Кунаков получил от слуги литовского подканцлера Сапеги, некого Адаисия Бреимова. Известный нумизмат И. Г. Спасский высказал предположение, что Бреимов не выдумал деньги Хмельницкого, а принял за них… польский памятный жетон, удивительно напоминающий монету.

Этот жетон был отчеканен в честь победы князя Богуслава Радзивилла в битве с казаками Кричевского под Речицей летом 1649 года. Сейчас это — раритет, несколько экземпляров которого хранятся в польских музеях, в Эрмитаже и в частных коллекциях. На одной стороне жетона изображен меч, над ним — лавровый венок; выше знак «всевидящего ока» и солнце.

На обратной стороне — портрет полководца, вокруг которого надпись латынью: «Божьей милостью Богуслав (Boguslaus) Радзивилл князь». Вполне возможно, что Бреимов, татарин по происхождению, хотя и жил долгое время в Речи Посполитой, вряд ли знал латынь (да и был-то он всего лишь слугой).

Он ошибочно мог прочесть имя «Богдан» вместо «Богуслав». Радзивилл, возможно, подарил жетон Казимиру Сапеге, и эту «монету», в свою очередь, мог увидеть слуга подканцлера.

Возможно, что Хмельницкий лишь собирался ввести монету в обращение, для чего приказал сделать пробные образцы. Из какого же металла? Скорее всего, из серебра.

В Европе XVI - XVII веков беспрерывно полыхали войны; золото в таких условиях имело «скверную привычку» исчезать до лучших времен в тайниках и сокровищницах.

Еще в XVI веке на съезде германских князей было решено, что серебряная монета — талер — должна приниматься во всех княжествах, курфюршествах и других государствах Германской империи. Вскоре талер «завоевал» всю Европу.

Многие государства, чеканившие серебряные деньги, стремились «привязать» вес своей монеты к весу талера (примерно 28 граммов). Это чрезвычайно облегчало валютный обмен. Не обошла стороной эта «талерная мода» и Россию, и Украину. У нас подобные деньги назывались ефимками (от названия «иоахимсталер»).

На монету, выпущенную в Чехии, Австрии или в любом из германских государств, делалась дочеканка в виде всадника с копьем. Итак, если монета Хмельницкого существовала, то можно предположить, что она была серебряной и близкой по характеристикам к талеру.

Допустим, что пробные экземпляры «талера Хмельницкого» были выпущены. Что же произошло потом?
Ближе к Переяславской Раде и воссоединению с Россией необходимость введения украинской монеты отпала, так как гетман рассчитывал не только на военную, но и на денежную помощь царя Алексея Михайловича.

Афишировать наличие денег, а тем более, монеты собственной чеканки было гетману уже не с руки; Москва могла бы и сократить, и даже отменить свою помощь.

А она не замедлила прийти. Если по Переяславскому договору расходы на содержание московского войска должна была оплачивать гетманская казна, то впоследствии жалованье и русским стрельцам, и украинским казакам платили из царских средств.

Анонимный автор в «Летописи самовидца» пишет: «А гетман Хмельницкий в том году стоял с войсками своими и царского величества под Фастовом, и от его царского величества казакам выплачивали жалованье золотыми копейками весом в полталера.

В то же время и медные копейки появились, которые ценой отличались от серебряных. Чеканный талер (ефимка — Н. М.) выпускался с царским знаком, за него брали по шесть злотых».

Некоторые украинские историки считают, что «Летопись самовидца» написал Роман Ракушка (Ракушенко), который в 1658-1663 годах — уже после Хмельницкого — был нежинским сотником, а в 1663-1668 годах — генеральным подскарбием, т. е. главным распорядителем гетманской казны. Так это или нет, но автор «Летописи» отлично разбирался в финансах гетманской державы.

В ней, однако, ничего не сообщается о монетах богдановой чеканки. Ни этот автор, ни кто-либо другой из современников Хмельницкого даже не упоминают о таинственных монетах. Почему же никто из казацкой старшины и ближайшего окружения гетмана не знал о существовании «пробных» денег?

Дело в том, что Богдан Хмельницкий был единоличным распорядителем государственной казны. Должность генерального подскарбия в годы его правления была упразднена, остальные подскарбии лишь выполняли волю гетмана. Если в Польше было два казначейства — государственное и военное, то на Украине существовала единая казна, подведомственная лично гетману.

Как мы уже упоминали, профицит (резерв) у него был солидный — более одного миллиона злотых. О том, как распоряжался «излишком» Хмельницкий, известно мало. Слухи о спрятанных сокровищах гетмана до сих пор будоражат воображение кладоискателей.

Вообще, Богдан Хмельницкий всегда отличался скрытностью. Этому учила жизнь: находясь еще в иезуитском колледже Львова, а затем в турецком плену, он понял все преимущества интриг, переговоров «с глазу на глаз».

Он знал, что «скрытыми» деньгами можно и татар подкупить, и казацкую верхушку, а в Стамбуле или Москве взятку дать… Многое в жизни этого выдающегося вождя до сих пор окутано тайной.

Но если опытные образцы были, то почему Хмельницкий все же не «запустил печатный станок» и не ввел монету в обращение? Возможно, что медлительным гетмана сделало предстоящее вхождение его земель в состав Московского государства. Зачем заниматься трудоемкой работой, плавить металл, чеканить, если судьба гетманской державы определена?..

Вероятность реванша шляхты тоже сохранялась, и тогда Хмельницкому опять предстояла бы тяжелая политическая и военная борьба, огромные расходы на войско, подкупы и т. п.

Вряд ли гетман смог бы тогда многое сделать с деньгами, хоть и серебряными, но сомнительными в своей законности, особенно в глазах поляков. Более привычные злотые, талеры и ефимки быстрее привели бы Хмельницкого к намеченным целям...