На Главную Страницу Вниз   Rambler's Top100
Назад в прошлое
Навигатор
 Карта сайта
Новости
Архив
Пресс клуб
Подписка
Баннеры
Реклама
 
Содержание рубрики
 
 На предыдущуюВнизНа следующую
Апокалипсис
   

   
     
   
     
Прапорщик Петухов заметил, что несколько немецких солдат окружают его ротного командира. Не теряя ни мгновения, прапорщик вместе с двумя солдатами ринулся на помошь и предотвратил нападение неприятеля.  
На рисунке изображен момент отчаянной рукопашной схватки. Прапорщик Петухов заметил, что несколько немецких солдат окружают его ротного коман-дира. Не теряя ни мгновения, прапорщик вместе с двумя сол-датами ринулся на помошь и предотвратил нападение непри-ятеля. Будучи уже раненым, Петухов продолжил преследо-вание отступивших германцев, нескольких ранил, взял в плен двух офицеров и нескольких солдат  
90 лет с начала Первой мировой войны

Иль отравил твой мозг несчастный
Грядущих войн ужасный вид:
Ночной летун, во мгле ненастной
Земле несущий динамит?

Александр Блок. «Авиатор»


То было поэтическое пророчество, сделанное за два года до своего воплощения — более полного и грандиозного, нежели мог предполагать автор.

Однажды на окраине Лейпцига автор сих строк побывал у памятника, поставленного в знак столетия «битвы народов». Союзные войска России, Пруссии, Австрии и Швеции в 1813 году наконец-то справились с армией Наполеона, положив конец его всеевропейскому владычеству.

Век спустя немцы поставили этому событию по-немецки тяжеловесный, чудовищно громадный монумент с фигурами тевтонских воинов и грудастых бабищ, с лестницей, ведущей на вершину, откуда можно озирать поле былого сражения.

Возвели, надо полагать, в знак того, что подобные людские мясорубки больше не повторятся и Европа вкусит вечный мир... И когда же! В 1913 году!..

Впрочем, к этому времени мир трясло уже основательно. Капиталистический Запад, разбухший от энергии, машин и товаров, требовал «всего и немедленно»: неслыханных доселе запасов сырья, расширения рынков, неисчерпаемых источников дешевой рабсилы.

Каждая из его стран, преображенных паром и электричеством, оглушенных грохотом беспрерывно работающих заводов, стремилась разорить и подмять государства-конкуренты, отнять их заморские владения, перехватить сферы влияния.

Германия, пока и не ведая о том, что по улицам Вены шляется в поисках случайного заработка художник-неудачник Гитлер, уже строила планы создания германской «Срединной Европы», включающей Австрию, Балканы, Прибалтику, Скандинавию, Бельгию, Голландию, запад Франции...

Франция, в свою очередь, мечтала вернуть отнятые немцами Эльзас и Лотарингию, захватить Рурский бассейн. Россия под благочестивым предлогом «возвращения креста на святую Софию Константинопольскую» намеревалась ввести войска в Турцию, стать хозяйкою Босфора и Дарданелл.

Австро-Венгрия бряцала оружием на границах южнославянских держав. Италия бредила славой императорского Рима, претендуя на Триест, Албанию, часть Малой Азии. Из-за океана доносились торжественные фразы американских «королей республики»; так, некий сенатор Биверидж открыл ХХ век заявлением о том, что Бог «из всех рас указал на американцев, которые должны в конечном счете привести к возрождению мира».

Япония же, полная гордости после удачной войны с Россией, исподтишка готовилась к тигриному прыжку на континент, к установлению господства над всею Восточной Азией и Тихоокеанским побережьем...

От слов все чаще переходили к делу. Австрия в 1908 году аннексировала Боснию и Герцеговину; французы, захватив столицу Марокко, Фец, чуть было не схватились в Агадире с немцами; Италия оттягала у слабеющей Османской империи Триполи и Киренаику.

Прошли две балканские войны, начавшись, как освободительные — антитурецкие, и окончившись взаимной грызнею бывших османских колоний, теперь же весьма независимых стран. Расширения границ взалкала Болгария, Сербия подгребла Македонию, Греция наложила руку на острова Эгейского моря...

Соблазн приращения земель за счет чужих владений был велик, жадность кружила головы купцов и министров. Напряжение росло, — и тут прозвучали выстрелы на улице тихого боснийского города Сараево.

Стрелял неистовый Гаврила Принцип, 24-летний член военно-патриотического антиавстрийского общества «Черная рука». 28 июня 1914 года его пули сразили наследника престола Австро-Венгрии, эрцгерцога Франца-Фердинанда с супругой.

Повод был дан; 1 августа псы войны сорвались с цепей. Но власть имущие, расстегнувшие ошейник этим кровавым тварям, возможно, сами не учли, сколь могучими средствами взаимного убийства располагали теперь люди.
 
   
 
 ВнизВверх  

  Император России Николай II
  Император России
Николай II
  Король Англии Георг V
  Король Англии Георг V
  Король Сербии Петр
  Король Сербии Петр
  Президент Франции Пуанкарэ
  Президент Франции Пуанкарэ
Невский проспект в день объявления Германией войны России  
Невский проспект в день объявления
Германией войны России
 
Встреча немецкой подводной лодки «U9», потопившей несколько английских крейсеров, в порту Вильгельмсгафен  
Встреча немецкой подводной лодки «U9», потопившей несколько английских крейсеров,
в порту Вильгельмсгафен
 
Гибель английского крейсера «Пасфайндер» от атаки немецких подводных лодок у западных берегов Великобритании  
Гибель английского крейсера «Пасфайндер» от атаки немецких подводных лодок у западных берегов Великобритании  
К началу Первой мировой в арсеналах были накоплены такие чудеса истребления, о коих даже не грезили воинственные владыки недавнего прошлого.

Уже несколько лет, скажем, Германия и Англия соревновались в строительстве усовершенствованных броненосцев — дредноутов, снабженных всем необходимым для статуса плавучих крепостей, от орудий гигантского калибра до станций «беспроволочного телеграфа»: теперь эти махины выползали из портов, чтобы на просторе дырявить друг другу борта.

Еще недавно робкие и неуклюжие подводные лодки вдруг стали похожи на ловких, выносливых и почти неуязвимых акул.

Целые стаи немецких субмарин принялись рыскать по океанам, беспощадно топя и военные, и торговые суда противника, обрывая налаженные веками морские пути, вновь делая материки недоступными друг для друга.

Пораженная новейшим изобретением — торпедой, затонула мирная «Лузитания», унеся на дно тысячу жизней. Немецкие торпедные катера, отчаянно дымя, бросались на английские эскадры...

Смешные «этажерки», деревянно-бумажные бипланы, ранее умевшие лишь тешить праздных зевак, вдруг превратились в машины для небесных боев, в грозные истребители и бомбардировщики.

Воздушный флот кайзера — все впервые! — обрушил бомбовый груз на румынскую Констанцу.

Весной 1917 года до тысячи самолетов Антанты разом поднялось над полями Франции.

Великий летчик России Петр Нестеров открыл эру воздушного героизма, таранив самолет неприятеля и погибнув при этом...
.
В огненные дни союзнического наступления на Сомме, когда людские потери с обеих сторон перевалили далеко за миллион, немецкие солдаты протирали глаза, думая, что они бредят: на их окопы, грохоча, надвигались ползучие стальные дома, увенчанные орудийными башнями.

То был дебют английских танков... Впрочем, немцам грех было жаловаться на отсутствие технической сноровки.

Еще за год до того, в 1915, они щегольнули под бельгийским городом Ипром газовой атакою.

Газ, позднее прозванный ипритом, — достойный предшественник «Циклона Б» в «душевых» Освенцима, — сжег легкие пятнадцати тысячам англичан и французов, треть из отравленных погибла.

Творилось невообразимое; перемешались все представления людей о реальном и фантастическом. Битвы, как сентябрьская 1914 года под Верденом, будто воплощали пророчество Иоанна Богослова о гибели народов и бронированной саранче: тогда на равнине схватилось два миллиона человек, и в упор расстреливало их 6600 орудий!

У Антильских островов, на теплых просторах Индийского океана, среди мирных цветущих архипелагов Тихого — охотились друг за другом угрюмые крейсера и миноносцы, пушечным громом распугивая птиц и повергая в трепет туземцев.

Воевало 34 страны с населением свыше миллиарда человек — больше половины тогдашнего человечества; семьдесят миллионов солдат встало под ружье; даже Сиам со своими белыми слонами счел нужным поучаствовать в бойне!

Через уютные французские городки мерным шагом проходили роты смуглых бородатых красавцев в белых чалмах — сикхов, индийских колониальных солдат Британии. Сто тридцать тысяч китайских кули рыло окопы в прифронтовых зонах Франции и Ирака.

Вчерашние мужики из российской глубинки брали в штыки турецкий город Эрзурум, залегали в траншеях у Марны, шли по раскаленным дорогам Ирана.
 ВнизВверх  

  Английский солдат добродушно помогает немецкому раненому покурить
  Английский солдат добродушно помогает немецкому раненому покурить
Могучая японская мортира, одна из тех, которыми японцы осаждали Порт-Артур. Она является слабым образцом по сравненю с теми, какими затем японцы обстреливали немцев в Циндао  
Могучая японская мортира, одна из тех, которыми японцы осаждали Порт-Артур. Она является слабым образцом по сравненю с теми, какими затем японцы обстреливали немцев в Циндао  
Образцы противогазов русской химической команды во время испытаний. 1916 г.  
Образцы противогазов русской химической команды во время испытаний. 1916 г.  
Кстати, о русском-то мужике в папахе и серой шинели, с верной «трехлинеечкой» в руках, сказать надо особо, очень горько и уважительно.

У него на Первой мировой была самая трагическая роль — жертвы и ответчика за все.

Его, подчас без патронов, гнали на убой бездарные и спесивые генералы, травили тухлятиной воры-интенданты из тыла; а главное, им, в очередной раз со времен монгольского нашествия, удобно и надежно заслонялись западные стратеги.

«Святой» же царь Николай, не менее чуткий к посулам заграничных толстосумов, чем некоторые нынешние политики, охотно шел на поводу у Антанты.

Еще в первый год войны, бросая русские дивизии в молотилку Восточной Пруссии, оставив там четверть миллиона солдатских трупов, имперский генштаб принудил немцев оттянуть несметные силы с Западного фронта; англо-французы вздохнули с облегчением.

После победоносного похода в Галицию и взятия Львова россияне вполне могли хорошо потрепать государство Франца-Иосифа; но петербургские мудрецы отвели войска с самой венгерской границы и велели им маршировать в Польшу, чтобы принять там удар немцев... опять же, во благо союзников!

Два года спустя, когда российская армия заняла Буковину и часть Галиции, кайзер бросал против нее полки, снятые с самых угрожаемых участков под Верденом; австрийцы были вынуждены направлять туда же войска из Италии...

Даром, что ли, именно наш мужик первым стряхнул с себя кровавое безумие всепланетной бойни, бросил окопы — и из краев, про которые в его родной деревне и не слыхивали, помаршировал домой, к землице, к бабе с детишками! А потом повернул штык против мучителей...

Но надо сказать для справедливости, что не одни подданные Николая устали от паранойи своих властителей. Миллион рабочих бастовал во Франции. Волновались английские и немецкие пролетарии. Голодные бунты сотрясали Австро-Венгрию, — война подорвала хозяйство, — и премьер Зейдлер докладывал императору, что, мол, «без помощи извне большое количество населения через несколько недель вымрет»...

Через несколько недель после этих слов грянула октябрьская, 1918 года, революция в Австрии. Потом пришел черед ноябрьской революции в Германии. Россия была уже советской... Ох, недаром за несколько лет до того прозорливец Николай Рерих написал картину «Короны»!
   
     
   
     

Три короля в латах рубятся мечами среди суровых гор, а над головами их взлетают, становятся туманными облачками венцы... Расшатанные войною, исчезли три европейские империи. А вслед за ними перестала существовать, рассыпалась на осколки дряхлая Османская держава...

Каждый желающий может легко найти в книгах самые подробные описания того, как 11 ноября 1918 в Компьенском лесу, в салон-вагоне личного поезда маршала Фоша, было подписано перемирие, положившее конец четырехлетнему кошмару. И о том, какие кары были наложены на побежденную германскую коалицию. Вот уж когда отвели душу воротилы индустрии!

Грабеж был широкий, масштабный; до войны, при всех непомерных аппетитах Запада, такое никому из правителей даже не снилось.

Спорили до хрипа о том, совсем ли расчленить и обескровить Германию — или, все-таки, оставить призрак государства. Эльзас и Лотарингия были с торжеством возвращены Франции; промышленный берег Рейна заняли союзные войска; об уплывших колониях в Африке никто из вчерашних идеологов «Великой Германии» уже и не вспоминал.

По словам Алексея Толстого, «шестьдесят миллионов немцев упали на колени. Из-за Рейна во Францию... потянулись тоскливо длинные поезда с углем, сырьем, пушками, машинами. Тощие, с землистыми щеками немцы, костлявые немки, дети, покрытые болячками, глядели вслед этим поездам, вслед улетающей на долгие годы надежде поесть, отдохнуть. На Германию опускалась ночь...»

А знаете, что во всей этой истории, стоившей Земле десяти миллионов жизней, самое печальное? То, что она никого ничему не научила. После франко-прусской войны 1870-1871 годов, тяжкого поражения при Седане, французы поклялись отомстить «бошам»; этой местью жил и во имя ее старался выиграть Первую мировую премьер Жорж Клемансо, старик, помнивший пруссаков в Париже.

Но не прошло и четверти века после разгрома Германии в 1918, как музейный вагон Фоша вновь водрузили в Компьенском лесу, и фюрер Великогермании, хорошо помнивший немцев с «землистыми щеками», именно в нем заставил французское правительство подписать капитуляцию...

Плохая советчица — мстительность.
На Главную страницу Вверх  
Ссылка на http://www.vokrugsveta.com обязательна
 
  Rambler's Top100 AllBest.Ru Экстремальный портал VVV.RU  
• Мир ГЕО — эволюция жизни. Путешествие к динозаврам